Публичный лекторий по восточным культурам начал свою работу в КФУ
Первая открытая лекция, подготовленная профессором кафедры алтаистики и китаеведения Дмитрием Мартыновым, была посвящена иероглифам. Речь шла как об исходной китайской системе письменности, так и о тех трансформациях, которые претерпела иероглифика после заимствования в Корее, Японии и Вьетнаме.
Автор лекции «Иероглифы в Китае, Корее, Вьетнаме и Японии: «человек узнается по почерку, злодея выдает штрих» Дмитрий Мартынов, общаясь с аудиторией, ставил перед собой две цели: в исторической последовательности рассмотреть процесс становления иероглифики в странах Востока и развенчать ряд устойчивых мифов, сложившихся в данной области.
Так, например, сегодня в популярной литературе зачастую можно встретить посыл, повествующий о том, что китайская письменность – это светлое будущее человечества. Иероглифы во всех языках сохраняют один и тот же смысл, а машины их без труда кодируют, утверждают авторы такого рода статей, задаваясь вопросом, чем же это не суперсистема для общения на всех уровнях? Однако в реальности дела обстоят совсем иначе – даже попав в «соседние» культуры Кореи, Японии и Вьетнама китайские иероглифы претерпели очень серьезную трансформацию.
Когда мы слышим о том, что вплоть до начала XX века иероглифы использовались во всех этих странах, необходимо, прежде всего понимать, что в упомянутых государствах в то время официально использовался китайский литературный язык в качестве языка межнационального общения образованных людей, интеллектуальной элиты региона. Также нужно знать, что, по сути, принятие иероглифической системы корейцами, японцами и вьетнамцами было делом не совсем добровольным – у них попросту не было альтернативного выбора, ведь иной высокоразвитой цивилизации под боком не было, и, следовательно, приходилось пользоваться тем, что есть. При этом китайская иероглифика во всей своей красе по большому счету годится лишь для китайского языка с его нюансами, а потому, попадая в иную среду, она подвергалась существенным изменениям. Именно о них, ознакомившись для начала с историей исконно китайской иероглифики, этапами ее эволюции, а также осознав, что мир иероглифов скорее прекрасен, нежели недосягаем и ужасен, и смогли узнать посетители лектория.
Путешествие по миру Востока для иероглифов началось с Кореи – прежде всего, их заимствовали именно корейцы. Причем, не мудрствуя лукаво, заимствовали целиком. Впоследствии, в XV веке, корейцы изобрели собственный алфавит, который использовали по-разному – как вперемешку с иероглифами, так и в чистом виде. В XX веке корейцы от использования иероглифов практически отказались, но при этом новые поколения продолжают их учить. Важно отметить, что количество иероглифов, которое учат на севере и юге Кореи сегодня в рамках базовой школьной программы, рассчитанной на 12 лет обучения, разительно отличается – на юге это число достигает примерно 1600 иероглифов, на севере почти в два раза больше – 3000 иероглифов. Связано это, прежде всего с тем, что на юге приоритет отдается изучению английского языка, которое является обязательным компонентом всех образовательных программ. Общество Северной Кореи, несомненно, более консервативно, однако дело не только в этом. Важно учитывать, что огромная часть словарного фонда корейского языка имеет китайское происхождения – по разным оценкам в процентном соотношении этот показатель достигает 70%. При этом в корейском языке повсеместно распространена омонимия, даже слова разной этимологии могут звучать и выглядеть на письме одинаково. В этом случае для понимания в художественной и, к примеру, филологической научной литературе приходится прибегать к их дублированию в скобках в виде иероглифов. Кроме того, все корейские фамилии имеют иероглифическую запись, что важно, учитывая распространенный не только в Северной, но и в Южной Корее культ предков. Помимо того, что иероглифика в обеих Кореях носит культурно-консервативный и отчасти религиозный характер, она является также элементом высокой культуры. Ведь до сих пор, несмотря на все технические успехи, корейское общество и на севере, и на юге является гуманитарно-ориентированным¸ а гуманитарное образование находится в приоритете. В самом же Китае по отношению к Корее, как отметили, в том числе, в беседе с Дмитрием Мартыновым посетители лектория, сегодня сложилась забавная ситуация – несмотря на то, что Корея тысячелетиями копировала китайскую культуру, сейчас Южная Корея в сознании достаточно широких масс китайской общественности стала восприниматься как необычайно высококультурная страна, как образец, к которому нужно стремиться.
Если говорить о продвижении иероглифики в Японию, здесь ситуация была сложнее – японцы заимствовали иероглифы не напрямую из Китая, а через Корею. Японцам иероглифическая система была необходима в силу крайне высокого статуса поэзии в этом государстве в древности. Поэтические турниры проводились регулярно, в том числе и при дворе императора, а сохранять результаты творчества и передавать их из поколения в поколения устным путем было крайне трудно. Поэтому японцы поступили следующим образом – они заимствовали китайские иероглифы, но стали использовать их как буквы, для записи звуков своего родного языка. Получилось, надо сказать, абсолютно неудобоваримо, поэтому впоследствии из этой системы записи звуков родился японский алфавит, вернее два – азбуки «хирагана» и «катакана».
Интересен тот факт, что изначально японская азбука была системой письма для женщин – в Японии существовало тогда два мира, параллельно развивались патриархат и матриархат, было две культуры на двух разных языках: мужская придворно-воинская на китайском и женская лирико-психологическая на японском. Впоследствии такое положение дел трансформировалось в действительный и ныне тип японской письменности, когда корни слов записываются иероглифами, а грамматические показатели и заимствованные слова – японским алфавитом. Однако есть важный нюанс, становящийся большой сложностью – большинство иероглифов в японском языке несет две смысловых нагрузки, имеет два прочтения – исконно китайское и японское. При этом есть иероглифы, имеющие только китайское значение, а есть имеющие только японское. Последние были изобретены самими японцами и не имеют аналогов в китайском языке.
С течением времени вся эта система стала слишком громоздкой, облегчить существенно ее было невозможно, ведь в ее основу, как ни крути, был заложен китайский язык. Выход из ситуации впервые предложил японский государственный деятель второй половины XIX века Мори Аринори, который был просветителем, толкующим о необходимости вестернизации традиционного японского образования, и говорил о том, что стоит сбросить иероглифы с корабля современности и перейти на английский язык, за что поплатился в итоге жизнью. Однако подспудная борьба в этой области была налицо, ведь были и те, кто его поддерживал. Итог этой истории подвела оккупация Японии США после Второй мировой войны, когда было принято компромиссное решение – создать нормативный список иероглифов, который будут изучать в школе. В дальнейшем этот список неожнократно пересматривался в сторону увеличения. Если изначально он включал в себя 1350 иероглифов, то сегодня содержит 2136 иероглифов, из которых в средней школе изучается около 1200.
Иероглифы для японцев крайне важны – имена и фамилии, названия городов и префектур они записывают исключительно иероглифами, а, следовательно, их нужно уметь читать, понимать, однако больше трети выпускников японских школ иероглифы читать не умеют и не понимают, зачем их нужно учить. Отказываться от иероглифики японцы не планируют, они гордятся своей уникальной письменностью, однако тенденция такова, что уже сегодня иероглифы используются в Японии исключительно в культуре высокой, в популярной же они практически отсутствуют.
Что же касается судьбы иероглифики во Вьетнаме, здесь все еще более запутанно. Во времена, когда Вьетнам находился во власти Китая, а этот период превысил 1000 лет, вьетнамцы официально перешли на китайский язык, однако по-вьетнамски этот язык назывался «язык мудрецов, конфуцианцев». Потихоньку вьетнамцы стали трансформировать иероглифы, подступаясь к ним очень затейливо. Отчасти происходившее напоминало события в Японии – они могли использовать иероглифы в чисто китайском значении и с китайским прочтением, однако могли записывать при их помощи исконно вьетнамские слова, и тогда они применяли принцип созвучности, ведь вьетнамский язык из всех упомянутых ближе всего к южным диалектам китайского. Впоследствии они стали создавать в дополнение собственные вьетнамские иероглифы, что породило хаос – сформировалась крайне сложная система письменности, которая для нашего восприятия была совершенно нелогична и которая никогда не была стандартизирована. Однако ее существование уже прекращено – когда Вьетнам стал колонией Франции, французы на нормативном уровне перевели использование вьетнамского языка на латиницу, которую для вьетнамцев придумали европейские мессионеры еще в XVII веке. Вьетнамцы не стали сопротивляться, поскольку быстро оценили удобство использования языка в таком формате, и отказались от иероглифики раз и навсегда.
Таким образом, сегодня оплотом иероглифики в широких массах остается только Китай, вынужденный использовать ее по назначению, поскольку не может допустить отказа от собственной уникальной суперкультуры. И этому есть причины. Как показало специальное исследование ЮНЕСКО, объем литературы, написанной на традиционном древнекитайском языке, до сих пор не превзойден даже объемом литературы на английском, несмотря на то, что на последнем пишут более, чем в 40 странах мира –результат труда многих мыслителей на протяжении тысячелетий слишком ценен, чтобы о нем можно было забыть.
«Сегодня мы смогли воочию увидеть, насколько востребованным оказался наш лекторий. На первую лекцию пришло порядка ста человек, это было неожиданно и, несомненно, порадовало нас, - отметил Дмитрий Мартынов. – Люди просто заходили с улицы: кто-то прочитал анонс в СМИ, другие – услышали информацию о лектории по радио, интерес был колоссальный. Оказалось, что эта тематика еще более востребована, чем мы рассчитывали, что отрадно, ведь это означает, что свои мысли, результаты своих исследований, выводы, сделанные на основе личного опыта, мы сможем донести до действительно широкой аудитории».
Дополнительную информацию о прошедшей лекции можно получить, скачав презентацию.
Следующая лекция, которая пройдет уже в эту субботу, 24 марта, будет посвящена теме «Традиционные символы Японии: цвета, цифры, цветы, животные. Японские приметы». Начало в 14:00 по адресу ул. Пушкина, 1/55, ауд. 406. Эту лекцию прочтет приглашенный профессор КФУ Такахаси Миюки, лекция пройдет на английском языке. Вход свободный для всех желающих, для прохода в здание при себе необходимо иметь паспорт.
С афишей всего лектория можно ознакомиться здесь. Даты и время проведения лекций, указанные в афише, могут меняться. Узнать подробнее о лектории и получить точную информацию о датах и времени проведения лекций можно по телефону 89963363119.
