Виктор Кокшаров. Точки кипения

Ведущие российские университеты борются за попадание в мировую элиту. В приоритете — управление, ресурсы и скорость принятия решений

Минобрнауки РФ изменило модель распределения субсидий для участников проекта «5 — 100». Вместо «приоритетных направлений» система финансирования будет базироваться на двух компонентах: трансформационном (общесистемные трансформационные мероприятия) и поддерживающем (поддержка стратегических единиц, обеспечивающих продвижение университета на лидерские позиции). До 18 февраля вузы-участники проекта должны представить по пять стратегических академических единиц, созданных усилиями различных университетских структур.

Программа повышения конкурентоспособности университетов стартовала в 2013 году: спецкомиссия отобрала 15 учебных заведений: МФТИ, УрФУ, МИСиС, ВШЭ и другие. Из госбюджета выделили 42 млрд рублей на 2013 — 2016 годы, позже сумма выросла до 44,5 миллиарда. В октябре 2015 года в программу были отобраны еще шесть вузов (РУДН, Первый медицинский имени Сеченова, Балтийский и Сибирский федеральные университеты, Тюменский и Южно-Уральский госуниверситеты), после этого правительство постановило ежегодно выделять на проект 14,5 млрд рублей.

О значимости проекта для российского образования, о продвижении высшей школы на глобальный рынок и изменениях системы финансирования «Э-У» рассказывает ректор Уральского федерального университета Виктор Кокшаров.

— Виктор Анатольевич, 11 февраля УрФУ примет очередную сессию участников «5 — 100». В 2016 году на программу «5 — 100» выделено больше средств, чем годом ранее, но при этом возросло количество участников. Между тем макро­экономическая ситуация в стране не дает университетам оснований надеяться на какие-либо допсредства для повышения конкурентоспособности. Как в этих условиях бороться за попадание в мировую вузовскую элиту?

— Условия ухудшаются, но это не означает, что мы должны прекращать программу. Государство и в этой непростой ситуации изыскивает средства, объем программы повышения глобальной конкурентоспособности увеличен до 14,5 млрд рублей в год. При этом обостряется борьба за ресурсы: к проекту присоединились новые университеты. Многое сейчас зависит от конкретного вуза — какие возможности для прорыва по образовательным технологиям, исследовательской тематике он может предложить. Надо продемонстрировать готовность к изменениям и положительную динамику. Многие ограничивают программу фразой — «не менее пяти вузов в первую сотню», но не это главное. Главное — создать точки роста, точки кипения, чтобы на их примере пошло вперед все российское высшее образование.

Сколько бы мы ни говорили, что образование в России лучшее, что оно базируется на советских традициях, времена меняются. Международные рейтинги, хоть они и несовершенны, показывают, что наши позиции хуже, например, чем у китайских университетов. Программа повышения конкурентоспособности нацеливает нас на изменения. Сейчас задан новый формат — формирование стратегических академических единиц, которые мы должны в марте представить международному совету при Минобре РФ. На основании обсуждений будет решаться вопрос о дальнейшем финансировании. При этом из программы «5 — 100», даже с учетом новых шести университетов, никто не будет исключен, но объем финансирования будет зависеть от проработанных программ и предложений, которые представят университеты.

Меняем внутреннее поле

— Вы готовы конкурировать за ресурсы?

— Конечно. Мы на своем примере показываем, что возможности для качественного роста есть. Все это я могу на конкретных цифрах продемонстрировать. Прирост пуб­ликаций в базе данных Web of Science по состоянию на январь этого года составил 25% по сравнению с аналогичным периодом прошлого. Средний показатель цитируемости на одного научно-педагогического работника в Web of Science — 124%. Высокая динамика научной деятельности достигнута в результате созданных в рамках программы «5 — 100» 72 центров компетенций (20 научных центров, 28 лабораторий, 24 научных групп) и развития взаимоотношений с ведущими зарубежными и российскими исследовательскими цент­рами, предприятиями реального сектора. Объем выполненных в интересах предприятий НИОКР — 643 млн рублей. Доходы от инновационной деятельности в 2015 году достигли 142 млн рублей. На конец прошлого года в УрФУ действовали семь инновационно-внедренческих центров и реализовывалось 19 проектов совместно с такими высокотехнологичными организациями, как McKinsey, группа «Объединенные машиностроительные заводы», IPG Photonics Corporation. Запущен проект по разработке промышленной аддитивной машины для селективного лазерного сплавления порошков.

— Какие позиции университет занимает в мировых рейтингах?

— В Times Higher Education (THE) мы в группе 601 — 800, в THE: Brics & Emerging Economies Rankings у нас 165 позиция, в Шанхайском ARWU — группа 501 — 1000. Пускай российские университеты пока не в топе международных рейтингов, но они серьезно подтянулись. Программа работает, несмотря на не слишком большие объемы финансирования.

— Четверть века страны мира массированно инвестируют в развитие вузов. Развитие университета Кремниевой Долины началось с вложения в 4,5 млрд долларов. В 1996 году в образовательную гонку включился Китай, затем Южная Корея, Япония. Германия с 2006 до 2017 года направила в развитие университетов 4,5 млрд долларов. У нас, к сожалению, не очень большие деньги выделяются на университеты, гораздо меньше, чем в Китае, например.

— Финансирование на порядок отличается. Хороший скандинавский университет получает на науку от государства около 200 млн евро в год. Понятно, что ни один российский университет, даже МГУ, такими цифрами даже по старому курсу похвастать не может. Ну и бог с ними. Мы меняем внутреннее поле российского высшего образования, подходы в управлении, приоритет отдаем науке. Это сложно, есть определенные психологические издержки и потрясения, но процесс идет, и это главное.

В ответ на обязательства

— Что стоит за изменениями принципов финансирования участников проекта «5 — 100»?

— На первых этапах реализации прог­раммы повышения конкурентоспособности все внимание уделялось наукометрическим показателям и интернационализации. Сейчас упор сделан на изменении качества образовательных программ. Университет — это образовательное учреждение в первую очередь, где наука направлена на то, чтобы менять содержание и повышать качество образовательных программ.

— Кроме стратегических академических единиц обсуждалось введение еще двух направлений — это крупные научные проекты и трансформация.

— В основном по двум направлениям будут распределяться средства. Базовые средства на трансформацию самого университета — чуть больше 100 млн рублей. До 800 миллионов — на создание стратегических академических единиц. Это максимум, который университет может получить, если защитит примерно пять стратегических академических единиц. Это точки роста внутри университета, ресурсы можно получить только в ответ на очень серьезные обязательства.

«Сейчас упор сделан на изменении качества образовательных  программ»

— Насколько это большие деньги для УрФУ?

— В прошлом году в рамках программы «5 — 100» мы получили 760 млн рублей при общем бюджете университета в 9,4 миллиарда. Это меньше 10%. Эту планку мы не превысили, несмотря на то, что в 2015 году осваивали суммы, оставшиеся от реализации программы в прошлые годы. Тем не менее данная субсидия очень важна для вуза, так как позволяет нам осуществлять новые научно-образовательные проекты. Мы еще получили дополнительное финансирование на инфраструктуру: 700 млн руб­лей потратили на ремонт общежитий и центр коллективного пользования в области материаловедения. Часть денег пошла на приобретение оборудования для химико-фармацевтического центра и завершение строительства Образцовой фабрики бережливого производства. В РФ это первая такая фабрика. Компанией McKinsey совместно с сотрудниками фабрики адаптированы к российской экономике 11 модулей для тренингов. К открытию фабрики будет закончено 24 модуля, объединяемые в четыре стандартные программы.

Наука важнее зарплаты

— Один из важнейших критериев любого рейтинга — количество иностранных преподавателей. Пару лет назад это было проще сделать, чем сейчас?

— В 2015 году УрФУ привлек 47 российских и зарубежных молодых научных работников, в том числе 18 зарубежных ученых и восемь российских ученых со степенью PhD университетов Германии, Франции, США. Даже в Европе перспективы карьерного роста, возможность участия в научных исследованиях для молодых университетских сотрудников отличаются от страны к стране. Например, в южной Европе достаточно много хороших университетов, но в силу определенных особенностей социально-экономического развития возможностей для работы для тех же постдоков не так много. Мы приглашаем молодых ученых реализовать себя в российских вузах, воспользоваться уникальным научным оборудованием, которым обладают университеты благодаря программам развития. Мы только за последние три года купили оборудования на 3 млрд рублей, это еще по старым ценам. К нам с удовольствием приезжают специалисты из Португалии, Испании, стран Западной Европы, чтобы проводить совместные научные работы.

— Зарплата важнее или самореализация?

— В науке не всегда объем финансирования конкретной позиции играет ключевую роль, нередко в приоритете возможность заниматься наукой и научный результат. Ученый работает на будущее. Если он сумеет добиться результатов, будет востребован. Тогда и его финансовое положение станет существенно лучше. Несмотря на серьезные социально-экономические потрясения, которые переживает наша страна, мы успешно привлекаем иностранных преподавателей и сотрудников. Есть государства, где наука развивается достаточно быстро — страны Юго-Восточной Азии, Центральной Азии и Ближнего Востока, но у многих ученых нет возможности себя проявить. Слишком высока конкуренция.

— Новым проректором УрФУ в декаб­ре стала доктор исторических наук Франсина-Доминик Лиштенан. Она является гражданкой Франции и Швейцарии.

— Госпожа Лиштенан привлечена на должность академического проректора в области гуманитарных, социальных и экономических наук. Это виднейший специалист в Европе в изучении истории России. Кроме того, она — главный редактор журнала «Quaestio Rossica». Это журнал по гуманитарным дисциплинам, он индексируется базой данных Web of Science, за 1,5 года вышел на международный уровень. Это уникальный пример среди российских научных журналов. В состав редакционной коллегии входят авторитетные ученые из России, США, Великобритании, Венгрии, Франции, Финляндии.

— Г-жа Лиштенан — профессор Университета Париж IV Сорбонна и Парижского католического института, директор исследовательской группы в Национальном центре научных исследований (Центр Ролана Мунье). Зачем ей приезжать на Урал?

— Для нее это возможность реализовать свои научные планы. Да, она работает одновременно во Франции и у нас, это допускается российским законодательством. Ее приход на руководящую позицию нашего университета — показатель того, что с нами интересно работать.

— Конкуренция на глобальном рынке ужесточается не только за кадры, но и за студентов.

— Экономическая ситуация играет в нашу пользу. Для иностранных студентов обу­чение в РФ в три раза дешевле. В американском или английском университетах стоимость обучения составляет около 30 тыс. долларов в год. В УрФУ 3 тыс. долларов максимум. Это дешевле, чем в Москве и Петербурге. Студенты из развивающихся стран имеют возможность за небольшие деньги получить приличное образование. У нас количество иностранных студентов за год увеличилось на 600 человек. По итогам 2015 года мы вышли на цифру 5,6% от общего количества — это 1,7 тыс. человек: иностранные студенты, аспиранты и слушатели.

— А целевой показатель какой?

— Цель — 15%, но это не значит, что мы сейчас должны его достичь. Постепенно. За последние два года в два раза выросло количество иностранных студентов. Университет становится все более англоязычным, мультикультурным и интернациональным. Студенты получают возможность выезжать на стажировки на бакалаврские и магистерские программы в иностранные университеты. Например, в 2015 году образовательная программа бакалавриата «Мировая экономика и международный бизнес» Высшей школы экономики и менедж­мента УрФУ получила престижную международную аккредитацию EPAS (European Program Accreditation System). Наличие такой аккредитации подтверждает соответствие программы международным стандартам в сфере подготовки управленцев, ее высокий академический уровень и актуальность с точки зрения рынка труда. Всего в прошлом году в университетах 19 стран обучение прошли более 700 наших студентов.

Для иностранных студентов обучение в РФ в три раза дешевле

Расширяются возможности для сотрудничества с развивающимися странами: УрФУ является одним из организаторов по созданию сетевого университета БРИКС. В апреле именно в Екатеринбурге пройдет конференция по запуску сетевого университета: приедут 60 ректоров от пяти стран БРИКС. Это событие международного масштаба, в котором примут участие руководители министерств образования стран БРИКС. Помимо организующей роли, мы претендуем на создание Центра материаловедения стран БРИКС. Он включает в себя научно-образовательный центр БРИКС по материаловедению, проведение ежегодной конференции и формирование сети центров коллективного пользования научным оборудованием.

Сетевое образование

— УрФУ станет штаб-квартирой сетевого университета?

— Впереди еще конкурс, но мы рассчитываем стать головным университетом в этой организации.

— УрФУ задействован в разработке единообразных стандартов образования для университетов стран БРИКС?

— Мы разрабатываем стандарты, меняем формат организации образования. Перешли от старой советской системы, когда существовало множество профилей, к формированию образовательных программ. Именно руководители образовательных программ в результате конкурса, который они должны выиграть, получат ресурсы и уже сами набирают образовательные модули из различных кафедр, могут приглашать к себе специалистов со стороны. То есть они полностью отвечают за качество той образовательной программы, которую реализуют. Мы перешли на индивидуальную траекторию обучения, когда в бакалавриате студенты могут не просто идти по какому-то конкретному заданному профилю. После получения базовой подготовки в течение первых двух курсов, на третьем-четвертом курсах они могут выбирать индивидуальную траекторию, специализацию. У нас активно внедряется формат открытого образования. Здесь мы одни из лидеров в России: УрФУ стал учредителем платформы открытого методического образования. Уже четыре курса разработано, более 7 тыс. человек обучаются по этим прог­раммам, в том числе в других университетах. Задача этой платформы — предложить ведущим университетам качественные курсы, которые будут востребованы на образовательном рынке. Я бы с удовольствием взял курс, который разработал какой-либо известный ученый, чем искать преподавателя, обладающего необходимым объемом знаний. Если в каких-то российских университетах по определенной тематике не хватает научного потенциала, качественных преподавателей, они этим ресурсом начинают пользоваться. Сравнительно небольшие деньги можно заплатить за электронный курс со всеми необходимыми материалами и инструментами.

— Сетевой университет направлен на формирование поколения высококвалифицированных мотивированных специалистов, способных работать в условиях развивающихся экономик стран группы БРИКС. Какие еще задачи перед ним стоят?

— Основная деятельность Сетевого университета сводится к организации систематических студенческих обменов в рамках согласованных магистерских и аспирантских программ. Знаком качества обу­чения в Сетевом университете должен стать сертификат.

— А сейчас студенты из каких стран БРИКС приезжают в УрФУ?

— В основном из Китая. Из общего числа иностранных студентов, которые представляют 70 стран, это вторая по численности группа. Немного студентов из Индии, всего один человек из ЮАР и пока совсем нет учащихся из Бразилии, но все еще впереди. Мы с бразильскими университетами уже договорились о создании кафедр. С Китаем у нас очень серьезные связи, со многими университетами действуют двухсторонние договоренности. Например, мы успешно работаем с Пекинским авиационно-космическим и Хуачжунским университетами. А с Северо-Китайским университетом водных ресурсов и гидроэнергетики заключили соглашение по массовому обучению бакалавров. Около 200 человек мы будем готовить ежегодно. Первые два года они будут обучаться дистантно, потом приедут на Урал на два года.

— Обучение будет проходить на английском языке?

— Только частично. Они будут учить русский язык. Считаю, что страны БРИКС — это наша естественная среда для интернационализации и продвижения. Безусловно, у нас есть магистерские программы, которые мы совместно организуем. Только в прошлом году мы запустили всего около двадцати новых программ магистратуры, на которых на конец 2015 года обучалось 214 студентов.

— Количество бюджетных мест на технических специальностях растет. Надо ли нам столько технарей?

— Они всегда востребованы на рынке. Главное соответствовать требованиям работодателей — российских и зарубежных. На рынке востребованы те, кто обладает серьезными знаниями, умениями, навыками, практическим опытом. Сложно к студенту предъявлять требования практического опыта, но это необходимо, чтобы сразу влиться в процесс производства и принятия решений.

— Ректор американского университета уделяет 75% своего времени на общение с инвесторами и выпускниками. Это главный магнит притяжения внебюджетных средств. У нас такая практика пока не сложилась. Почему?

— Основная задача ректора — взаимодействие с партнерами. Но у нас другая культура и другие принципы. У нас традиция меценатства прерывалась на 70 лет, но она возрождается. У эндаумента УрФУ уже 4,5 тыс. дарителей. В начале этого года общая сумма эндаумент-фонда перевалила за 57 млн рублей. Активно развиваем Ассоциацию выпускников.

— Показателей развития университета множество. Для вас какой из них является ключевым?

— Степень удовлетворенности изменениями внутри коллектива, а также конкурс среди абитуриентов на поступление в университет.