Бутлеровские увлечения. Часть 1
Род Бутлеровых
«Наша фамилия, говорят и думают, английского происхождения, а по мнению других, мы происходим из немецкой нации: ибо у одного немца, однофамильца нашего нашёлся одинаковый с нашим герб, который между прочими вещами представляет кружку (верно предки наши были пристрастны к пиву, как все англичане и немцы» - так писал Александр Михайлович о себе.
Генеалогическое древо Бутлеровых
Интересы детства
Михаил Васильевич Бутлеров – отец Саши Бутлерова пользовался большим уважением и любовью всех знавших его, был человеком образованным и любознательным. Он оставил в Бутлеровке прекрасную библиотеку и очень любил читать художественную литературу и книги по различным отраслям знания. Любовь к чтению передалась и сыну. В доме Бутлеровых уважался труд, и сам хозяин дома являл всем пример трудолюбия. Благодаря его умелому руководству сельское хозяйство в его имении велось успешно и культурно.
Кама в разлив. 19 в.
Михаил Васильевич Бутлеров – отец Саши Бутлерова пользовался большим уважением и любовью всех знавших его, был человеком образованным и любознательным. Он оставил в Бутлеровке прекрасную библиотеку и очень любил читать художественную литературу и книги по различным отраслям знания. Любовь к чтению передалась и сыну. В доме Бутлеровых уважался труд, и сам хозяин дома являл всем пример трудолюбия. Благодаря его умелому руководству сельское хозяйство в его имении велось успешно и культурно.
Разносторонность отца вызывала у сына стремление к многогранной деятельности. В доме были клавикорды, и мальчик охотно учился музыке. На всю жизнь он сохранил любовь к музыке, очень тонко в ней разбирался и сам хорошо играл позднее на рояле.
Клавикорды
Отец стремился развивать сына не только умственно, но и физически. Спорт был в большом почете в доме полковника Бутлерова. Юный Александр сам смастерил себе на отцовском токарном станке гири и другие гимнастические принадлежности и ежедневно упражнялся с ними. Физически он настолько окреп, что впоследствии, став взрослым, бывало, не застав друзей, брал у них в кухне железную кочергу, и оставлял её вместо визитной карточки, согнутую в форме буквы «Б».
Развлечения и увлечения
В учебе он всегда отличался выдающимися способностями: большой организованностью, любознательностью и от природы имел отличную память. Наизусть заучивал А.С. Пушкина, других русских поэтов, занимался изучение иностранных языков, овладев в совершенстве французским, английским и немецким языками.
Он любил фейерверки и, кроме того, ему нравилась химическая посуда. Его воображение занимал процесс превращения веществ.
Однажды, увлекшись опытами, он совсем позабыл о предосторожности и кухню пансиона где он занимался тайком потряс оглушительный взрыв. Так вспоминает этот день товарищ А.М Бутлерова – М. Шевеляков по Казанскому пансиону Топорнина: "В один прекрасный день, весенний вечер воспитанники шумно и весело играли в лапту, … а «неистовый Ролланд» дремал на солнечном припеке, в кухне раздался оглушительный взрыв … Все охнули, а Ролланд прыжком тигра очутился в подвальном этаже, где помещалась кухня. Затем, перед нами снова показался тигр, безжалостно влачивший Бутлерова с опаленными волосами и бровями, а за ним, нонурив голову, шёл дядька, привлеченный в качестве сообщника, тайком доставлявший материалы, необходимые для проведения опытов. К чести пансиона А.С. Топорнина, следует заметить, что розги никогда не употреблялись в этом заведении, но так как преступление Бутлерова выходило из ряда вон, то наши педагоги придумали, новое небывалое наказание. Раза два или три преступника выводили из темного карцера в общую обеденную залу с черной доской на груди, на доске крупными белыми буквами красовалась табличка: «Великий химик»». Напророчили!"
Интересы юности
После поступления Бутлерова в Казанский университет ему от природы любознательному молодому человеку открылись возможности проявить себя в полной мере. На первых курсах он особенно увлекался ботаникой, зоологией, в частности – энтомологией – наукой о насекомых. Ежегодно студент Бутлеров совершал в окрестностях Казани длительные естественно-научные экскурсии и экспедиции ботанического характера, исследуя флору и фауну местного края. В лице студентов Д.П Пятницкого, М.Я Киттары и Н.П Вагнера (сына профессора Петра Ивановича Вагнера) Александр Бутлеров нашел товарищей и единомышленников по своим занятиям естественными науками и любви к природе, по страсти к туризму и научным экскурсиям.
Постоянным развлечением будущего великого химика было сжигание фейерверков, которые он сам изготовлял, будучи искусным пиротехником. Интерес к химическим опытам, приобретенный ещё в пансионе Топорнина нашел богатую пищу в университете, где в лице выдающихся профессоров, влюбленных в химию – К.К. Клауса и Н.Н. Зинина Бутлеров-студент реализовал свой интерес к этой науке. Вот как сам Бутлеров рассказывает о своих занятиях химией в Казанском университете: «Сам Николай Николаевич только что получили в то время азоксибензид, и вслед за ним бензидин. Шестнадцатилетний студент-новичок – я в то время, естественно увлекался наружной стороной химических явлений и с особенным интересом любовался красивыми красными пластинками азобензола и блестящими серебристыми чешуйками бензидина».
К.К. Клаус Н.Н. Зинин
Интересы и развлечения юности
Несмотря на то что Бутлеров много и упорно работал в студенческие годы в университет, он умел отдохнуть и развлечься, попроказничать и поповесничать. Однажды на главной улице Казани, около церкви собралась большая толпа молящихся. Вдруг мимо толпы медленно прошел человек чудовищного роста. При виде чудовища молящиеся стали творить крестное знамение. Раздались возгласы:
«Антихрист», которого вели за руки два человека медленно удалялся. Внезапно чудище «рассыпалось», и перед ошарашенной толпой с хохотом пробежало четверо юношей. Это была проделка Бутлерова и его товарищей: Бутлеров взгромоздился на плечи высокого Пятницкого, а Киттары и Вагнер надели на великана шинель и вся ватага продефилировала перед толпой обывателей, испуганных приходом «антихриста».
Одним из увлечений, возможно под влиянием приезжих акробатов, были физические упражнения. Бутлерову удалось скопировать некоторые из акробатических номеров, хотя вообще он «был тяжел, неуклюж и неловок». Для развития силы и ловкости друзья сделали чугунные пудовые шары и жонглёрские металлические мячики и палочки. Бутлеров был настолько силен, что один раз разогнул руками закреплённый в стене толстый массивный крюк на который запиралась дверь в университете.
Цирк шапито в Казани
Бутлеров– ученый, самый увлеченный
Лектор и популяризатор химической науки в Казани
А.М Бутлеров с сотрудниками
Лаборатория в Казани
Загруженность Бутлерова не мешала ему безвозмездно читать публичные лекции «лицам всех состояний», видя в этом одну из форм служения народу. Эти лекции требовали от него большой методической подготовки и особого внимания к вопросам практического применения. Бутлеров стал преемником Клауса по чтению лекций в технической химии для широкой публики. На лекциях Александра Михайловича людей привлекал не только талант лектора, но и то, что они сопровождались эффектными опытами. О большом влиянии на слушателей и пользе для них этих лекций можно судить по воспоминаниям Захара Степановича Боброва – талантливого русского изобретателя из народа. В мае 1881 года Бобров приезжал в Петербург, но не застал его и оставил большое письмо, из которого следует: «Честь имею рекомендоваться, я один из тех…, которые имели счастие слушать прекрасные Ваши популярные, вольные лекции в Казани.
Я, крестьянин Вятской губернии, назад тому 25 лет, приезжал из деревни в Казань, чтобы послушать Ваши лекции; после нескольких лекций я представлен был Вашему превосходительству добрым помощником Вашим, Федором Христиановичем Грахе, удостоен был Вами милостивого внимания так, что даже обласкан был Вами и допущен прослушать несколько рядовых Ваших лекций в числе студентов. Наконец позволено было мне даже произвести несколько опытов в лаборатории. Такое высокое Ваше ко мне внимание ободрило любовь мою к наукам и утвердило желание учиться, что я тут же дал себе слово изучить, во что бы то ни стало естественные науки, насколько хватит моих мозгов… Плодом моих трудов, я имею право доложить Вашему Превосходительству, что я вышел из профанов по отношению знаний этих наук настолько, что вот уже двадцать лет с желаемым успехом работаю по химии, механике и медицине» (прим.: Бобров публиковал свои изобретения в «Земледельческой газете и в «Вятских губернских ведомостях»).
Лектор и популяризатор химической науки в Санкт-Петербурге.
Бутлеров А.М. и Менделеев Д.И. с коллегами. Санкт-Петербург.
Многие из деятелей русской науки и техники, по свидетельству Тимирязева, «признавали в этих лекциях первый толчок, пробудивший в них желание изучить естествознание». Явившись в Петербург в разгар широкого умственного движения, характеризуемого расцветом естествознания, Бутлеров не остался в стороне. Им были прочитаны, а затем и напечатаны лекции «О практическом значении научных химических работ» в 1871 году. В ней Александр Михайлович в популярной форме показал связь науки и общества, значение научных работ по «чистой химии» для развития химической промышленности, взаимозависимость между опытной стороной и теорией. В 1875 году Бутлеров прочитал две публичные лекции, организованные Русским техническим обществом, на весьма актуальную и новую тему –
Члены Русского технического общества
«О светильном газе», а в 1885 году три очень интересные лекции «О воде», которые, к сожалению, остались не изданными. В научно-популярной статье «Кое-что из химии и физики» (1873 г.), написанной для детского литературно-научного сборника, Бутлеров очень просто и доходчиво рассказал маленьким читателям о процессах горения.
Любовь к музыке и театру
В свободное время (если оно оставалось) Александр Михайлович отдавался игре на рояле или посещению театра. Так во время своих хлопот по защите докторской диссертации, он в Москве, большую часть времени проводил за игрой на бильярде, у родственников или в театре. Он всегда страстно любил музыку, особенно вокальную, и позднее, в петербургский период своей жизни, отдавал опере все свободные вечера. В эту же поездку в Москву Бутлерова привлекала в театре знаменитая Рашель, гастролировавшая по России.
Рашель. Фото.
Технологии и коммерция
Идею А.М. Бутлерова, о познании мира можно сформулировать словами: «Надо мыслить везде и во всем!», причем мыслить самостоятельно не подражая никому и ничему. Побывав в за границей в Европе в 1857-58 годах он в своих записях пишет: «На вопрос, что здесь делать (за границей), отвечаю, согласно моему взгляду на жизнь, - наблюдать и думать! Видеть и сделать то, что для себя полезно, улучшиться, научиться развиваться и всю эту прибыль отвезти домой, чтоб поделиться с другими». Он побывал на бумажной фабрике Англии и на мыловарнях Англии и Германии. Желанием заняться практической деятельностью, а не «химией для химии» и был связан практический интерес Александра Михайловича заняться производством получения газа, мыла, «зажигательных спичек», позднее производством спирта.
Бумажная фабрика в Англии
Во время заграничной поездки Бутлеров сделал подробные описания машин и оборудования фабрик, снабженные его же собственными рисунками. Больше всего его интересовали заводы по производству газа, сырьем для которого служила древесина. В отчете о командировке он подчеркнул, что употребление газа, почти во всех виденных им лабораториях представляет огромное удобство, а его отсутствие – один из недостатков лаборатории Казанского университета. Вскоре после возвращения в Казань Бутлеров начинает получать таким же путём газ в Казанском университете.
Один из авторов воспоминаний о Бутлерове рассказывает о его попытке устроить мыловаренный завод: «Совпало это с оживлением деятельности после крымской войны. Александр Михайлович попытался применить свои теоретические познания к практической деятельности и потерпел неудачу: тогда ему не было ещё и тридцати лет, и он не знал, что в промышленности важно знать, как подать товар лицом. Он стал варить на своём заводе прекрасное яичное мыло из яичных желтков – оно не могло стоить дешево и не могло иметь яркого жёлтого цвета; конкуренты его окрашивали простое мыло желтой краской, называли эту смесь яичным мылом, и продавали. Такое мыло стоило дешево, покупатели охотно брали, крашенное мыло принимая его за яичное. Потерпев неудачу с мылом, Бутлеров стал приготовлять из костей фосфор, а из фосфора «зажигательные спички», но и это производство потерпело участь первого. Но, не все так плохо у Александра Михайловича оказалось с коммерцией. Например, в селе Александровке, что ныне в Бавлинском районе республики Татарстан, (до революции в Самарской губернии) уже в его Петербургский период появляется небольшой спиртовый заводик.
Вид села Александровка 60-е годы ХХ века
Всеми делами руководил управляющий Ф. М. Буренин. В течение года завод работал 6-7 месяцев. Сезон начинался с сентября и заканчивался в апреле. Дневная выработка спирта-сырца составлял а 150-180 вёдер. Вплоть до 50- х годов он представлял собой маленькое предприятие с ручным трудом. В качестве топлива использовали дрова, торф, уголь. Именно от Бутлерова и получила своё название Александровка.
Сельские страсти Бутлерова
Любовь к природе
Под влиянием отца Александр Бутлеров с детства хорошо узнал и горячо полюбил родную природу, приучился к самостоятельному труду, к полевым и садовым работам, пчеловодству, стал отличным стрелком, и охотником, прекрасным наездником и пловцом. Еще в детстве Александр Михайлович вместе с отцом охотно, с большой любовью занимался различными ремеслами (слесарным, токарным), ухаживал за фруктовыми деревьями своего сада. Помогал отцу и возился на пчельнике. Имея медицинские познания и навыки его отец – Михаил Васильевич безвозмездно лечил обращавшихся к нему жителей Бутлеровки и окрестных деревень, что и передалось сыну.
Любовь к природе. Пчеловодство.
Александр Михайлович сыграл большую роль в деле распространения пчеловодных знаний. Именно он предложил ввести пчеловодство в число предметов, преподававшихся в учительских семинариях и о рассылке популярных книг по пчеловодству в духовные семинарии и солдатские школы. Любовь к пчёлам позволили А.М. Бутлерову создать свою теорию ведения пчеловодства, а его обаяние, мягкость в обращении и особая способность заинтересовать каждого загадочным миром медоносных пчел приумножили число любителей сереброкрылых сборщиц. Его труд, написанный в 1871 году : “Пчела, её жизнь и главные правила толкового пчеловодства” была удостоена почётной Золотой медали, награждена Императорского Вольно-Экономического 0бщества Еленнинской премией и выдержала 10 изданий.
С пчелами Александр Михайлович познакомился совершенно случайно. Летом в 1860 году у него в деревне гостил его друг со студенческой скамьи проф. зоологии Н. П. Вагнер. Последний в то время задумал обширный труд по анатомии пчел и по его просьбе А. М. устроил в своем доме стеклянный улей, по модели, предложенной казанским пчеловодом Клыковским. Написал ли свой труд Вагнер, неизвестно, но только Бутлеров так увлекся пчелами, что на следующий год в его саду уже стояло несколько колод с пчелами.
До 1869 года пчелы велись сами по себе и Александр Михайлович оставалось лишь любоваться их летом. Дохода за эти годы пчелы не давали. Во время заграничной поездки в 1867—68 годах А. М. Бутлеров познакомился в Германии с пчеловодством Дзиржана и Берлепта. Его могучий ум сразу понял насколько разборные ульи, как Берлепта, лучше и удобнее для пчеловода неразборной колоды (до Бутлерова в пчеловодстве использовались неразборные колоды, которые представляли собой обрубок ствола дерева). Во время заграничной поездки в 1867—68 г. Бутлерову бросилась в глаза та разница общественного пчеловодства, какая существовала между русским пчеловодством и заграничным.
Колоды, используемые в пчеловодстве в ХІХ веке.
За границей пчеловодная литература как периодическая, так и непериодическая имелась в довольно большом количестве; пчеловоды были объединены в товарищества и общества, насчитывающие тысячами своих членов. Понимая все значение пчеловодства для России и видя, что оно падает, и даже идет к совершенному уничтожению, благодаря не соответствующим времени методам пчеловождения Бутлеров решается помочь населению в этом вопросе. Труд предстоял громадный, но Александр Михайлович идет на этот поистине подвиг без страха. Понимая, что помощь в этом случае возможна лишь в виде дачи соответствующих знаний, а всякими материальными пособиями в России не могут помочь, он решается просветить русских пчеловодов. Прежде всего, нужно было собрать некоторое ядро, на которое и можно было бы опираться в своей работе.
И вот 25 ноября 1871 года Александр Михайлович в заседании Вольно-Экономического Общества, не состоя его членом, делает доклад "о мерах к распространению рационального пчеловодства”. С 1872 года объединяющим центром периодической литературы является отдел пчеловодства в "Трудах И.В.Э.О.”. В первый год существования (1872) появилось более 20 статей; в 1873 г.— более 45; в 1874 г.— более 50 и т. д. Кроме статей русских пчеловодов в отделе пчеловодства в "Трудах Известия Вольно-экономического общества” помещались заметки о новостях иностранного пчеловодства. В начале эти заметки составлялись самим А. М., а когда появился самостоятельный журнал, то размещал статьи в нем.
В "Трудах” же печатался и список пчеловодов, известных Императорскому Вольно-экономическому Обществу благодаря этому списку пчеловоды могли взаимодействовать друг с другом. Количество известных пчеловодов в обществе быстро росло; так: в январе 1872 г. это число было 26 ч.; в марте 31 ч.; в январе 1873 г.—73; в январе 1874 г.—106; в январе 1875 г.—138 и, наконец, в 1886 годы список пчеловодов имел 394 человека. Благодаря "Трудам” пчеловоды без видимой организации сгруппировались вокруг Бутлерова. Это видно хотя бы из того, что, по свидетельству В.С Россоловского (племянника А.М), Александру Михайловичу приходилось в год отвечать более чем на 1000 писем пчеловодов.
Герб Императорского Вольно-экономического общества
До 1880 г. "Труды Императорского Вольно-экономического Общества” был единственным органом пчеловодов. К концу 1885 года нашлись средства для издания отдельного пчеловодного журнала. И вот с января 1886 года в России появился первый самостоятельный пчеловодный журнал "Русский пчеловодный листок”, под редакцией А. М. Бутлерова. Средства на издание были даны И.В.Э.О. Первая подписка на "Русский пчеловодный листок” дала 600 подписчиков (последний раз одной книжкой за весь год "Русский пчеловодный листок” вышел в 1918 г., просуществовав 33 года).
Живя в Петербурге, Александр Михайлович, не менее одного вечера в неделю уделял на заседание пчеловодной комиссии, вел переписку с пчеловодами всей России, хлопотал в министерстве об учреждении и усовершенствовании пчеловодных школ, о разрешении отправки пчел почтовыми посылками, по железным дорогам, на пароходах, о мерах борьбы с фальсификацией воска и т. д. При этом он читал публичные лекции, руководил переводами, редактировал пчеловодную периодическую литературу. Последний раз заседание пчеловодной комиссии при Вольно-экономическом обществе с участием великого химика состоялось 24 марта.
Главный штаб Императорского Вольно-экономического общества
