Книжное собрание профессора Казанского университета Н.Н. Булича
Передавая библиотеку городу, Булич надеялся, что в ней и его книги "такого же неудобного" содержания сохранятся до будущего, "лучшего", по его выражению, времени. А затем неожиданно он узнал, что его пожертвование лишено смысла: по распоряжению Глазного управления по делам печати, "книги, запрещенные вообще к обращению в публике, ни в каком случае не могут быть помещаемы в публичной библиотеке, а книги, дозволенные с исключениями, могут быть приняты не иначе, как по исключении из них запрещенных мест".
Опасаясь не без оснований, что его библиотека частично будет вообще уничтожена, а частично искалечена путем "исключения запрещенных мест", Булич забрал свои книги обратно и передал их университету, где в это время к библиотеке был сделан пристрой и, таким образом, решилась проблема места. Но главным мотивом этой передачи для Булича, конечно, послужило убеждение, что в университете его книги будут целее и сохраннее, чем где бы то ни было. "Дальнейшая же судьба их, писал Булич в своем обращении к ректору, зависит от Совета и университетской администрации: им я так же вполне доверяю, как вполне уверен в будущем успехе русской науки и просвещения и в развитии дорогого и родного мне университета". В качестве единственного условия своего пожертвования Булич поставил то же; чтобы его книги никому не выдавалась на дом.
Совет университета высоко оценил дар Булича. В благодарственном адресе, составленном профессорами Д.А. Корсаковым, Ф.Г. Мищенко и А.С. Архангельским и торжественно врученном Буличу, говорилось: "...коллегия благодарит Вас за полученное от Вас в дар богатое собрание книг ... библиотека Ваша, по своему составу и подбору отдельных сочинений, содержит в себе все наиболее ценное и необходимое для научных занятий по разным специальностям историко-филологических наук, притом целесообразно расположенное и удобное для пользования. Казанский университет приобретает в Вашей библиотеке могучее средство для подъема научных и образовательных интересов в учащихся поколениях и в то же время незаменимое пособие для университетских преподавателей в их научных изысканиях... Много труда и материальных затрат положено Ваш на образование настоящего книгохранилища; любовной рукой собирали Вы и берегли передаваемые теперь университету книжные сокровища... Примите же от нас, дорогой наставник и товарищ, горячее единодушное русское спасибо».
Книги Булича были помещены в особой комнате книгохранения, чтобы не сливаться с общими фондами библиотеки. По распоряжению Совета университета, утвержденному попечителем учебного округа, коллекции присваивалось наименование "Библиотека Н.Н. Булича". Книги из нее никогда не должны были выдаваться на дом. Что же касается запрещенных изданий, о которых так беспокоился Булич, то, согласно 47-ому параграфу библиотечных правил, пользоваться или могли профессора и почетные члены университета. Булич мог быть доволен: книги, изъятые из обращения цензурой, в университетской библиотеке продолжали активную жизнь.
Передав официально свои книги университету, Булич не переставал заботиться о них. Он продолжает посылать еще хранящиеся у него дома и каким-то образом отставшие от основного собрания издания в библиотеку (жил последние годы Булич в своем имении в селе Юрткулях Спасского уезда), пытается, несмотря на прогрессирующую болезнь, сам привести в порядок систематический каталог своей коллекции. Об этом за несколько дней до смерти Булича (он умер 25 мая 1895 г.) сообщает в письме ректору Н.П. Сиверс (университетский чиновник, посланный в помощь тяжело больному профессору).
Вскоре после приема библиотеки профессор И.Ф. Готвальд, бывший в то время библиотекарем университета, обратился к ректору с предложением издать отдельной книжкой карточный алфавитный каталог библиотеки Булича, чтобы облегчить ее пользование ученым. Каталог был напечатан в начале 1896 г, в количестве 360 экземпляров и роздан членам Совета, профессорам, почетным членам; восемь экземпляров было передано в. главную библиотеку.
Этот печатный алфавитный каталог, а также документальный рукописный; каталог, составленный Буличем, в настоящее время помогают разрешать многие вопросы, связанные с изучением этой библиотеки.
Книги Булича долгое время так и хранились в отдельной комнате как особый фонд, и только в З0-х годах нашего века они были заинвентаризированы в общей инвентарной книге и встали на стеллажи главного книгохранения. Библиотека была заинвентаризирована целиком почти сразу, так что выделить книга Булича на полках, даже не обращаясь к инвентарной книге, не представляет никакого труда. Особенно в этом помогает внешний вид булических книг: они сразу бросаются в глаза своими изящными, иногда даже роскошными переплетами, аккуратным видом, четкостью срезов, "между прочим, библиотеку Булича отмечает еще одно свойство, кроме прекрасного внешнего вида: книги исключительно чисты внутри, в них почти нет ни подчеркиваний, ни помет, ни надписей. Видимо, вопреки очень распространенной черте многих ученых подчеркивать важные места в собственных книгах или делать пометки на полях, Булич, любя свою библиотеку, как родное дитя, берег ее и не позволял с книгами никаких вольностей. Поэтому-то она так великолепно сохранилась.
Раскрыть подробно содержание библиотеки Булича, конечно, не представляется возможным: слишком она велика для этого. Два основных, господствующих направления в ней — это литература и философия. Философские сочинения, начиная от трактатов Аристотеля и кончая современными Буличу исследованиями, представлены здесь со всей возможной полнотой. Особенно много работ Шеллинга и Гегеля, философов, которым посвящены кандидатская и магистерская диссертации ученого.
Свободно владея несколькими иностранными языками, Булич не затруднялся вопросом приобретения необходимой ему литературы. Шеллинг и Гегель у него, например, были только в немецких изданиях, а вот произведения таких философов, как Фихте, Руссо, Монтескье, Вольтер, он имел и на французском, и в русских переводах. Вообще, что касается философии и литературоведения, то Булич, видимо, внимательно следя за прессой, приобретал, все наиболее значительное и интересное, что появлялось в русской и зарубежной печати. Крупные монографии, полемические статьи, учебные пособия, справочная библиографическая литература, актовые материалы, диссертации и словари - словом, любое издание, так или иначе затрагивающее философские или литературоведческие проблемы, можно найти в этой великолепной библиотеке.
Не уступает научной литературе и замечательный подбор художественных произведений. Причем сразу бросается в глаза двойной подход Булича к книжному собирательству этого рода. Если дело касалось литературных произведений ХУШ и первой половины XIX века до Гоголя включительно времени, которое Булич охватывал в читаемом и курсе русской словесности, то здесь он старался приобрести и иметь в своей личной библиотеке творения любого автора - большого и малого. Произведения Феофана Прокоповича, А.Д. Кантемира, В.К. Тредиаковского, М.В. Ломоносова, А.П. Сумарокова, М.М. Хераскова, Н.М. Карамзина, В.А. Левшина, Е.И. Кострова, да, кажется, вообще трудно найти писателя ХVШ века, который не был бы представлен в библиотеке Булича! Многие из изданий, имеющихся здесь, в настоящее время крайне редки и сохранились только в крупнейших библиотеках страны.
Как уже указывалось выше, в своей докторской диссертации "Сумароков и современная ему критика" Булич намеревался широко осветить деятельность сатирических журналов второй половины ХVШ века. С этой целью он начал разыскивать у букинистов и на книжных рынках старые журналы, уже тогда, во времена Булича, ставшие редкостью. Впоследствии эта коллекция, видимо, еще пополнялась. Сейчас в библиотеке университета хранится ценное собрание периодических изданий ХVШ века, доставшееся ей во многом именно от Булича. Это известные журналы Н.И. Новикова: "Трутень", "Живописец", "Утренний свет", "Покоящийся трудолюбец"; сатирический журнал "И то и сио", издававшийся М.Д. Чуйковым; "Пантеон иностранной словесности" (издатель, составитель и переводчик Н.М. Карамзин); первый сибирский журнал "Иртыш, превращающийся в Иппокрену", издававшийся в далеком Тобольске, и другие.
Точно так же обстоят дела и с произведениями писателей первой половины XIX века, большинство из них полно представлено в библиотеке Булича. Правда, надо отметить, что, не будучи коллекционером в прямом смысле этого слова и собирая книги, в основном, с чисто научными целями, Булич не стремился иметь у себя обязательно прижизненные или редкие издания произведений какого-либо писателя. Его более всего интересовала полнота охвата творчества ученого, писателя, критика. Именно поэтому он часто приобретал для своей библиотеки собрания сочинений, а не отдельные издания. Так, например, у него естественно очень хорошо представлен А.С. Пушкин даже тремя собраниями сочинений: Спб., 1855-1857, т. 1-7 (издание П.В. Анненкова); М., 1882, т. 1-7; М., 1887, т. 1—4. И из прижизненных пушкинских изданий у него было только одно: "Стихотворения Александра Пушкина" (Спб., 1826), книга, ставшая редкостью еще при жизни поэта.
То же можно сказать о произведениях Н.М. Карамзина, В.А. Жуковского, Е.А. Баратынского, И.А. Крылова, М.Ю. Лермонтова, О.И. Сенковского и других писателей и поэтов. Несколько иначе дело обстоит с А.С. Грибоедовым: кроме собрания его сочинений (Спб., 1854), у Булича были все издания его знаменитой комедии "Горе от ума", начиная с первого, московского, осуществленного в 1833 году. И, наконец, особо надо отметить, что в составе библиотеки Булича вместе с произведениями Н.В. Гоголя (кстати, они тоже очень хорошо и в разных изданиях представлены в этом собрании) поступила в фонд университетской библиотеки редчайшая книга: "Ганц Кюхельгартен. Идиллия в картинах" (Спб.-, 1829), тираж которой был почти полностью уничтожен самим автором. По свидетельству Н.П. Смирнова-Сокольского, сохранилось три или четыре экземпляра этой книги. К сожалению, неизвестно, как она попала к казанскому профессору.
Совершенно иначе собирал Булич произведения писателей свои современников. Здесь он совершенно не заботился о том, чтобы его библиотека отражала все явления и течения современной литературной жизни, а приобретал только то, что ему нравилось, тех писателей, которых он любил. Поэтому у него, например, великолепно представлены Ф.М. Достоевский и М.Е. Салтыков-Щедрин (почти во всех вышедших к этому времени изданиях), и совершенно нет сочинений Л.Н. Толстого, кроме, видимо, случайно попавшей (и даже, вопреки правилам, непереплетенной) восьмой части романа "Анна Каренина". Есть в его библиотеке почти все повести и романы И.С. Тургенева и нет произведений И.А. Гончарова.
Вообще Булич, видимо, питал больше склонности к писателям психологического склада и сатирикам. И, что можно сказать совершенно определенно, он очень любил поэзию. В его коллекции можно найти, кроме весьма естественно находящихся здесь изданий ХVIII - первой половины XIX в., и сборники стихотворений всех современных ему поэтов: А.Н. Плещеева, К.А. Некрасова, Л.А. Мея, Ф.И. Тютчева, А.Н. Майкова, А.К. Толстого, С.Я. Надсона, А.А. Фета, Я.П. Полонского и других, причем не в одном, а в нескольких изданиях. Был у него и прекрасный подбор литературных альманахов и сборников XIX века (преимущественно первой его половины), многие из которых в настоящее время являются большой редкостью. Это "Полярная звезда" на 1825 год (Спб. издание А.А. Бестужева и К.Ф. Рылеева), "Русская талия" на 1825 год (Спб., издание Ф.В. Булгарина), "Северные цветы" на 1825, 1827, 1829, 1830 и 1831 годы (Спб., издание А.А. Дельвига), "Утренняя заря" на 1840, 1841 и 1842 годы (Спб., издание В.А. Владиславлева) и многие другие.
Но наиболее ценная часть коллекции Булича, которой он, по праву, гордился и о которой так заботился, это, конечно, нелегальные и запрещенные цензурой издания. Трудно перечислить все изъятые из обращения в России книги, которые хранил в своей библиотеке профессор Казанского университета. Это, во-первых, произведения писателя, само имя которого было в России под запретом, политического эмигранта А.И. Герцена: "Кто виноват" (Спб., 1847), "Раздумье" (издано в 1870 г. в Москве анонимно), "Сочинения" (Т. 1-10. Женева, 1875-1879); издания Вольной русской типографии Герцена и Огарева в Лондоне: полный комплект (все восемь томов великолепной сохранности) знаменитого альманаха "Полярная звезда", "Исторический сборник" (Кн. 1—2. Лондон, 1859—1861), "За пять лет. Политические и социальные статьи" (Лондон, I860), "Стихотворения" Н.П. Огарева (Лондон, 1858), сплетенные в издательский конволют "Путешествие из Петербурга в Москву" А.Н. Радищева и "О повреждении нравов в России" М.М. Щербатова (Лондон, 1858; оба произведения с предисловием Искандера-Герцена), "Записки княгини Е.Р. Дашковой, писанные ею самой" (Лондон, 1859, тоже с предисловием Герцена). Интересен такой момент: через прогрессивно настроенных профессоров издания Вольной русской типографии из библиотеки Булича, видимо, доходили и до студентов. По крайней мере, в ряде студенческих работ конца XIX - начала XX в., хранящихся в фондах отдела рукописей библиотеки Казанского университета, имеются ссылки на некоторые из перечисленных книг.
Список революционных, нелегальных или изъятых из обращения цензурой сочинений из булической коллекции можно продолжать еще долго: произведения декабристов А.А. Бестужева и В.К. Кюхельбекера, поэмы "Думы" и "Войнаровский" К.Ф. Рылеева (М., 1825), явно противоправительственный "Карманный словарь иностранных слов", изданный петрашевцами (Вып. 1-2. Спб., 1845-1846), собрание сочинений Н.Г. Чернышевского (Т. 1-4. Женева, 1868-1870), итальянское издание "Подпольной России" известного народовольца-эмигранта С.М. Степняка-Кравчинского (Милан, 1882) и т.д.
А ведь у Булича был и прекрасный подбор польской и чешской литературы (ещё с юношеских времен, когда он был близок со ссыльными поляками), а также, что по тем временам было нечастым явлением, почти все произведения передовых писателей Украины: Г.Ф. Квитки-Основьяненко, И.П. Котляревского, Т.Г. Шевченко, П.А. Кулиша и других.
Будучи бесконечно преданным университету и своему родному городу, Булич собирал и хранил и местную литературу. Причем представлена она у него во всех видах: и произведения собратьев-ученых, и актовые университетские материалы, книги по истории Казани (например, сочинения И.С. Рыбушкина и Н.К. Баженова), по истории университета и других казанских учебных заведений (например, труды Н.П. Загоскина и В. Владимирова). Есть в библиотеке Булича и творения почти всех местных литераторов (Зиновьев Д.Н. Набат по случал войны французами. Казань, 1807; Ибрагимов Л.Н. Стихотворения. Казань, 1841; Фукс А.А. Основание Казани. Казань, 1836 и т.д.); прекрасно представлены у него казанские литературные сборники, календари, путеводители по городу, местные литературные и научные журналы.
Словом, Совету университета было за что так благодарить своего бывшего коллегу. В знак признательности Совет 16 марта 1894 года определил изготовить два больших фотографических портрета Н.Н. Булича и повесить их в зале заседаний Совета и в библиотеке'". Один из них хранится сейчас в отделе рукописей и редких книг. A читатели и библиотекари до сих пор поминают Николая Никитича добрым словом, пользуясь книгами из его поистине бесценной коллекции.
Литература о Н. Буличе:
 |
|
 |
