ДУША УНИВЕРСИТЕТА.

"Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется...". Перефразируя Тютчева, можно сказать: "Нам не дано предугадать, как слово наше отзовется"

.В юности сходишься с людьми легко. И главные встречи, за редким исключением, происходят именно в молодые годы. Это такие встречи, которые переходят в долгую дружбу. Впрочем слово  "долгая" вряд-ли применимо к дружбе.Евгений Евтушенко как-то сказал мне, что дружить надо всю жизнь - в противном случае дружба не имеет смысла. Когда я впервые учась еще на первом курсе физического факультета, попал в редакцию университетской газеты "Ленинец", у меня возникло дежавю - словноя я оказался в знакомом месте, где все друг друга понимают и любят. В небольшой комнате редакции было несколько человек - студенты разных факультетов, которых я не знал, а за столом сидела красивая темноволосая старшекурсница. Так я подумал. На ней было серьезное вязаное платье с модным воротником "хомут'. Оно ей очень шло. Впрочем, ей все шло, и карандаш, который держала пальцами, как сигарету, и короткие локоны прически. Глаза ее живо блестели и от этой живости глаза всех, кто находился в комнате, тоже сияли. Девушку все называли просто Таня. Шел горячий разговор то-ли о стихах, то-ли о статье, которую никак не удается опубликовать.

-Ладно ребята, спорить не будем, - Таня решительно поднялась из-за стола, и эта решительность, внезапно, придала ей возраста.

Я сейчас иду в партком и постараюсь помочь вам. Точно не обещаю, но сделаю все возможное. -А ты, Эдик Трескин, я тебя слушала на фестивале. Ты мне расскажешь о себе, как начал петь, музыкальная ли у тебя семья, и зачем ты с таким голосом пошел учиться на физика. И мы о тебе дадим о тебе заметочку в газету. Я было открыл рот, намереваясь все и сразу, но Таня отрицательно качнула головой: - "Не сегодня". Завтра приходи в это же время и поговорим по душам. И она - небольшая, ладная и легкая - вышла из редакции и не пошла, а скорее полетела по мрамору в сторону таинственного парткома. Я тогда не знал, да и не мог знать, что с этого мимолетного разговора начнется с наша с Татьяной Николаевой долгая дружба - на всю жизнь.

:60 лет общения - это время возможно уложить даже не в роман, а в какую-нибудь сагу.  Но, если говорить коротко, то могу сказать только то, что моя жизнь состоит отчасть и из Таниной жизни. Ведь все мы состоим не только из нашей сущности, но и из встреч, разговоров, общего веселья и общего горя наших друзей.

У Тани был удивительный талант - она умела дружить и любить. При общении с ней нельзя было оставаться равнодушным к кругу ее интересов. А она интересовалась буквально всем: и литературой, и театром, и университетскими делами, и делами своих приятелей, которых у Тани было великое множество, ведь ее натура обладала необыайной магнетичетической силой, она притягивала к себе ярких людей. Поэтому никого не удивляло, что замуж Таня вышла за самого перспективного молодого ученого Казанского университета - Игоря Тарчевского. Их большая любовь сопутствовала их удивительной паре всю их жизнь.

Я горжусь, что мы дружили семьями - это случилось благодаря невероятной открытости Тани к новым встречам, новым персонажам в ее жизни.  В старинном трактате "Ветки персика" говорится о том, что влечение души порождает дружбу. Но в дружбе, как мне кажется, присутствует еще и тот набор случайностей, который можно назвать судьбой. Хотя вряд ли что-то в нашей жизни так уж случайно. Судьба сводила нас с Таней в разное время в разных местах. Про Казань, где мы  жили и постоянно общались, я уж и не говорю. Но мы встречались и в разных городах и разных странах - как магнитом притягивало. Я с семьей жил в Праге, работал в Государственной опере. А Таня ездила по научным делам - уже в пору своего профессорства в Казанском университете - в Словакию. И, случалось, заглядывала в Прагу. Однажды она приехала в Карлов университет на конференцию по филологии и после нее собиралась было уезжать. Но перед отьездом позвонила мне, и узнала,  что я пою Риголетто в Национальном театре. Таня сдала авиабилет, приобрела новый, задержалась в Праге, изменив график своей поездки, чтобы прийти на спектакль. То же самое случилось в Волгограде, где я ставил оперу Рахманинова "Алеко". Таня участвовала в научной конференции в это же время и задержалась на день, чтобы оказаться на премьере.

Случайность?... Не знаю. По-моему, судьба - оказаться в одно время и в одном месте. И я думаю о том, как мне повезло, что мы были современниками и дружили с Татьяной Николаевой, этой прекрасной женщиной,  в которой жизненная победительность сочеталась с удивительной чуткостью, любовью к людям и жизни. Таня была душой Казанского университета. А душа, как известно, бессмертна.