Анатолию Папанову было девятнадцать лет, когда началась война, а уже в двадцать один год он стал инвалидом из-за тяжелого ранения. Правда, чудо, что он вообще выжил: все, кто были рядом с ним в блиндаже во время взрыва, погибли. Не меньшее чудо, что он избежал ампутации ноги, лишившись «всего лишь» части стопы и двух пальцев. Его комиссовали несмотря на желание вернуться на фронт, признав негодным к воинской службе.

Решение Анатолия Дмитриевича поступать в театральный институт стало своего рода «вызовом врагу: инвалид, пригодный разве что для работы вахтером» решил стать артистом, как писал он в «Холодном лете», и не просто артистом-статистом, а быть на ведущих ролях. Благодаря долгой и упорной работе и замечательным учителям, актеру удалось встать на ноги и ходить без трости. Поступив сразу на второй курс ГИТИСа, он в составе концертных бригад выезжал на фронт, выступал в блиндажах, на лесных полянах… В ГИТИСе он познакомился со своей женой, Надеждой Каратаевой, в 1941 году добровольцем ушедшей на фронт из стен театрального института, студенткой которого она на тот момент была.

После окончания ГИТИСа актерский курс Папанова был направлен в литовский город Клайпеду для создания русского драматического театра. Актеры не только помогали возрождать клайпедский театр, но и принимали активное участие в восстановлении города, разбирая завалы, высаживая деревья и, как писал сам актер, «восстанавливая» души горожан: в городе с 1938 года царил фашистский режим. Первой премьерой стала «Молодая гвардия», тепло принятая зрителями. Каждый месяц группа показывала новый спектакль, ездила с концертами по городам и весям Литвы. Анатолий Папанов также дополнительно вел в школе кружок художественной самодеятельности.

В 1948 году Анатолий Дмитриевич возвращается в Москву и начинает работать в театре сатиры, которому он отдаст почти сорок лет своей жизни.

Актер не любил вспоминать военные годы: многие его друзья не вернулись с фронта, отдав жизнь за мирное небо для будущих поколений (в «Холодном лете» он упоминает о пугающей статистике: из каждой сотни молодых ребят, ушедших на фронт, вернулись лишь трое), многих война искалечила. Но, если он и вспоминал о фронтовом прошлом, то обычно это были воспоминания о простом человеческом подвиге. Так, например, после ранения за Папановым помогал ухаживать молоденький «легкораненый» (как он сам говорил) солдат. Светлый и отзывчивый паренек, «совсем почти мальчишка», запомнился Анатолию Дмитриевичу, и он жалел о том, что потерял его из виду после прибытия в госпиталь. Однажды будущий актер встретился с ним в больничном коридоре и опешил: «легкораненый» был без ноги…

Война, стиравшая все маски, научила Анатолия Папанова ценить «людей без двойного дна», человечных и совестливых, «отбрасывать все мелкое» и «понимать истинные, непреходящие ценности», избегать «бижутерии», предпочитая «блесткам» душу и сердце («Холодное лето»). Он писал: «Лично я не стал бы называть войну школой. Пусть лучше человек учится в других учебных заведениях. Но все же там мы научились ценить Жизнь – не только свою, а ту, что с большой буквы. Все остальное уже не так важно…».