Очередное обострение ситуации в отношениях США и КНДР, произошедшее на днях, на первый взгляд выглядело довольно-таки опасным, учитывая потенциально возможное вовлечение в конфликт с обеих сторон ядерных сил. Как видно, КНДР готово в ответ на ущемление своих прав – в этом случае введение новых санкций, запрещающих Северной Корее экспортировать уголь, железо, свинец и морепродукты – вовсю бравировать своими новыми возможностями в области вооружения. Однако только ли бравировать или действительно их использовать? Надеясь на сознательность северокорейского лидера Ким Чен Ына, никто в мире все же до конца не понимал, готово ли действительно правительство закрытого от всего мира государства запустить лишь несколько месяцев назад впервые испытанную баллистическую ракету средней дальности «Хвасон-12, ударив по базе ВВС США на острове Гуам в Тихом океане, или это лишь желание показать себя на мировой арене сильным игроком посредством исключительно заявлений, но не действий.
«Непредсказуемый» Трамп, в свою очередь, не стал и в этот раз отходить от сформированного имиджа, тут же заявив, что в этом случае США готовы абсолютно на все и, прежде всего, на применение силы для ликвидации ядерной угрозы со стороны Северной Кореи. Градус накала ситуации вроде бы немного снизился после заявлений Ким Чен Ына о том, что он «понаблюдает некоторое время за поведением глупых янки», однако, что именно скрывается под словами лидера КНДР достоверно не знает, пожалуй, никто. Кроме его приближенных, разумеется. Эксперты Института международных отношений, истории и востоковедения КФУ рассуждают о том, какими могут быть дальнейшие шаги с обеих сторон, можно ли ожидать существенного обострения ситуации в ближайшее время и какая роль в очередной игре США отводится России.
Строго говоря, ситуация, за которой наблюдал весь мир совсем недавно, отнюдь не является новой. И не только в исторической ретроспективе, но даже для текущего года это не первое обострение. Только в начале апреля США, объясняя свой поступок обеспокоенностью в отношении наращивания КНДР своего военного потенциала, направили к берегам Южной Кореи ударную группу во главе с атомным авианосцем «Карл Винсон». В группу при этом входили также два эсминца и крейсер с управляемыми ракетами, способными перехватывать баллистические снаряды. Тогда различного рода эксперты, в том числе и глава комитета Совета Федерации по обороне и безопасности Виктор Озеров, с некоторой долей скепсиса, но все же допускали возможность удара Вашингтона по военным объектам в КНДР. Отмечалось и то, что даже сам факт отправки ударной группы к берегам Южной Кореи уже, в свою очередь, может подтолкнуть Пхеньян к необдуманным действиям. Тогда, к счастью, все обошлось взаимными угрозами или, попросту, сотрясением воздуха. А что же сейчас?
«Несмотря на то, что текущее обострение ситуации выглядит достаточно опасным, оно далеко не первое и, на мой взгляд, не последнее. Обострение отношений северной и южной частей Кореи происходит в среднем два раза в год, а если взять еще события и с участием США, то за последние полвека такого рода случаев наберется десятка полтора. Другой вопрос, что сейчас ситуация выглядит особенно острой, поскольку сюда вмешивается ядерный фактор. Но эта острота придана ей скорее не для внимания военных ведомств и не для министерств иностранных дел, а всего лишь для манипулирования общественным сознанием через средства массовой информации, - отмечает профессор кафедры алтаистики и китаеведения КФУ Дмитрий Мартынов. – Какой бы издевкой это ни звучало, можно смело говорить, что применительно к этому региону это своего рода нормальная рабочая обстановка».
США просто в очередной раз нагнетают обстановку. Однако ждать боевых действий со стороны КНДР сегодня не приходится, считает доцент кафедры международных отношений, мировой политики и зарубежного регионоведения Марат Галиуллин. «США прекрасно осознают, что КНДР для них никакой угрозы не представляют. Откровенно говоря, тот же Гуам для них – это всего лишь аффилированная территория, которая не имеет для них большого значения. КНДР – удобная пешка в большой игре против тех государств, которые США действительно считают нужным сдерживать, – России и Китая. Им удобно проводить политику демонизации Северной Кореи, устанавливая под этим предлогом системы ПРО, - поясняет эксперт. – Ждать же удара со стороны КНДР не приходится, поскольку это, прежде всего, будет означать для них конец установившегося в стране режима, и власти Северной Кореи это понимают. В целом это очень предсказуемый режим, который сам никогда и никого не трогает. Наращивание военного потенциала в их случае – это способ проведения политики сдерживания, прежде всего».
Казалось бы все так и есть. Тому подтверждением могли бы быть слова Ким Чен Ына о том, что пока он повременит с ударом по Гуаму, прозвучавшие спустя всего несколько дней с начала обострения отношений с США. Однако, что означает слово «повременить» в этом контексте? Отказ ли это от прежних заявлений или лишь временная передышка в риторике угрожающего характера? А может быть не только риторике?
«Значение слов Ким Чен Ына как в этой ситуации, так и во многих других – очень интересный вопрос. Дело в том, что процедура принятия политических решений в механизме, существующем сегодня в КНДР, - это классический черный ящик. Мы имеем сведения на входе и на выходе, что же происходит внутри нам неизвестно. Такого рода высказывания как раз являются ярким примером функционирования того самого черного ящика, - замечает Дмитрий Мартынов. – Очень трудно трактовать в случае с Северной Кореей, чем порождаются те или иные слова ее лидеров, и достаточно интригующий вопрос, что именно они должны означать. На поверхности лежит, безусловно, посыл о том, что сама северокорейская сторона открытой конфронтации не желает, это очевидно – силы слишком неравны. Но, с другой стороны, нужно учитывать, что сегодня Северная Корея является также разменной картой на столе китайско-американских отношений. И вот как себя поведет Китай в этом случае, неясно».
Действительно, не стоит забывать о том, что КНДР и КНР являются на основании ряда договоров стратегическими партнерами, в том числе и в военной сфере. Кроме того, по непроверенным, правда, данным, Ким Чен Ын не так давно бывал в Китае и провел там ряд переговоров с первыми лицами государства. А учитывая, что засекреченные от глаз всего мира поездки абсолютно в духе северокорейских лидеров, эту информацию не стоит отбрасывать как заведомо ложную, считает эксперт. О чем же удалось договориться китайскому и северокорейскому лидеру – это, разумеется, тайна за семью печатями.
«При этом стоит учитывать и тот факт, что руководство Китая сегодня считает для себя неприемлемым выглядеть на международной арене, скажем так, «нецивилизованным». Современный политический дискурс в Китае условно можно назвать либеральным, - замечает Дмитрий Мартынов. – Несмотря на все обвинения, которым подвергается китайское руководство в западной прессе, само оно стремится показать, что в стране у них ни много ни мало дубляж развитой демократии, только с учетом китайской специфики и под красным флагом. Однако в любом случае, говоря об отношениях США и КНДР, нужно иметь в виду, что это уравнение со многими переменными».
Марат Галиуллин, в свою очередь, считает, что высказывания Ким Чен Ына, прежде всего, являются словами для внутреннего пользования. По его мнению, за ними кроется стремление показать гражданам Северной Кореи, что Ким Чен Ын не менее сильный и мощный лидер, чем были его отец и дед.
«Это, прежде всего, желание показать, что он может защитить свое государство – единственное, к слову, государство, которое сегодня отчаянно сопротивляется США, не идя ни на какие уступки и не ведя переговоров, - подчеркивает эксперт. – Анализируя слова Ким Чен Ына, необходимо также обратить внимание и на его личность. Это человек, получивший образование в Швейцарии, прекрасно разбирающийся в европейском менталитете и в чаяниях и стремлениях США принести демократию всему миру. Однако все наблюдали провал США в этом отношении, к примеру, во Вьетнаме. Ким Чен Ын понимает, что в развитии событий по американскому сценарию ничего хорошего не ждет и его государство. При этом у КНДР сегодня третья или четвертая в мире армия по численности. В случае проведения мобилизации в ней окажутся более 4 млн человек. Однако, опять же, говорить о начале боевых действий со стороны Северной Кореи не стоит. Несмотря на все условия, это бравада, скорее, для внутренней аудитории».
А вот являются ли бравадой слова Трампа – вопрос еще больший. Какие цели преследует президент США загадка, пожалуй, даже для его приближенных. Создав имидж непредсказуемости, Трамп, судя по всему, не планирует от него отступать, то и дело сыпя резкими выражениями в адрес то одного, то другого государства, и предпринимая действия, которых никто не ожидал. Правда, хорошо это или плохо для самих Соединенных Штатов – ответ отнюдь не лежит на поверхности.
«На мой взгляд, происходящие во внешней политике США события, в том числе и действия в отношении Северной Кореи, - это свидетельство тяжелейшего американского внутриполитического кризиса. Совершенно очевидно, что у сотен тысяч американцев сегодня складывается ощущение, что сам приход Трампа к власти и последующие события – это симптомы, грубо говоря, некой политической шизофрении, - считает Дмитрий Мартынов. – При этом не стоит забывать о колоссальной инерции любых внешнеполитических процессов, в том числе и о том, что Северная Корея давным-давно значится в «оси зла» у США наряду, к примеру, с тем же Ираном. А, следовательно, исключая Трампа, текущие события в целом заведомо предопределены – помимо сиюминутности, у каждого государства есть грандиозный стратегический план, в который вовлечены сотни тысяч сил. Но это процесс вялотекущий и резких действий не предвидится. По крайней мере пока».
В этом отношении стоит вспомнить 1968 год, когда Северная Корея захватила американский крейсер. До сих пор он является кораблем-музеем и своего рода символом морального превосходство северокорейцев над американцами. Стоит обратить внимание и на то, что тогда поводов для того, чтобы сгоряча ударить по КНДР, у США было гораздо больше, нежели сейчас, замечает эксперт.
По мнению же Марата Галиуллина, Трамп только сейчас начинает немного разбираться в политических процессах, толком до сих пор не зная, как ему действовать на позиции президента США. «Дональд Трамп – это, прежде всего, экономист, предприниматель, привыкший дожимать своих оппонентов, поднимая ставки все выше и выше. На политической арене он сегодня делает то же самое, - считает доцент. – Сегодня он повысил ставки так высоко, что их понижение будет восприниматься, прежде всего, им самим как потеря своего лица. А чтобы не ввязаться в полномасшабную войну с Северной Кореей, Трамп сегодня цепляется за слова. И слова Ким Чен Ына об отсрочке он приветствует, потому что ищет обходные пути. Ведь человеческие потери в случае развертывания боевых действий будут колоссальными, а этого американское сообщество ему не простит».
Что же касается роли России в игре США с КНДР в том случае, если все же допустить возможность начала боевых действий, здесь эксперты расходятся во мнении. Марат Галиуллин считает, что, если не последует случайностей, когда ракеты той или иной стороны отклонятся от курса и заденут территорию России, наше государство будет выступать с риторическими заявлениями о необходимости восстановления мира и не более. Ведь сегодня влезать в еще один открытый конфликт, тем более в этом регионе, нам нет никакого смысла. Дмитрий Мартынов же думает, что на России такой вариант развития событий не может не отразиться напрямую, ведь это будет означать откровенное силовое давление США на наше государство, и в этом случае нам придется предпринимать какие-либо действия.
При этом еще более невыгоден такой ход событий, замечают оба эксперта, для Китая. Ведь Северная Корея для них – надежный буфер от действий очень жесткого конкурента под именем Южная Корея. Как поведет себя Китай в такой ситуации, непредсказуемо, как уже отмечалось выше, но сдавать Северную Корею однозначно не в его интересах.