Директор Института социально-философских наук и массовых коммуникаций КФУ Михаил Щелкунов в своей статье  рассуждает о том, в чем состоит извечный спор социализма и капитализма и почему Россия больше не вернется в свое коммунистическое прошлое, но будет отмечать 7 ноября 2017 года с государственным размахом.

ПОЧУВСТВУЙТЕ РАЗНИЦУ МЕЖДУ ДВУМЯ БИЛЛАМИ

Через три года мы отметим столетие Октябрьской революции, причем, не сомневаюсь, происходить это будет при участии государства. Как бы многим ни не хотелось, но октябрь 1917-го — важнейшая веха в истории нашей страны, я бы сказал, государствообразующее событие. Не знаю, можно ли эту дату назвать праздником в привычном понимании — с радостными эмоциями, оптимизмом, благодарной памятью и тому подобным, но это событие должно сохраниться в народной памяти как многоплановый феномен, о котором нельзя забывать даже через столетие, ведь последствия 7 ноября мы ощущаем каждый день. Точно также Великая французская революция не закончилась ни в 1789-м, ни в 1799 году, ее последствия ощущались вплоть до начала Первой мировой войны.

Всегда был убежден, что коммунизм (или социализм) и капитализм (или либерализм) — два противоположных начала, спор между которыми неустраним на протяжении человеческой истории. Известно, что идея социализма берет начало не с Маркса и Ленина — ее корни упираются в Платона, в христианство. Капитализм же идейно уходит своими истоками в Аристотеля, это не детище Нового времени. Противостояние между этими двумя началами — вечный спор, который давно мучает человечество: «Как совместить одновременно свободу и равенство?». Капитализм — это свобода, основанная на неравенстве, социализм — это равенство, основанное на несвободе.

Условием свободы выступает собственность. Эпоха Просвещения устами своих великих представителей провозгласила право частной собственности одним из краеугольных камней свободы человека, основой конституционного строя цивилизованного государства. Коммунизм же — «царство свободы» — приводит к тому, что люди, наоборот, становятся несвободными пролетариями. Да, формально они уравнены в праве владения общественной собственностью, но реально она отчуждается от них и становится объектом распоряжения, использования со стороны власть предержащих. Фраза «Все вокруг колхозное, все вокруг мое!» хороша лишь в песнях или в тостах на застольях. Между тем управление социалистическими экономическими активами сосредоточено в узком кругу политических субъектов. Они тем самым узурпируют свободу людей, подчиняют их собственным идейно-политическим целям.

Всегда привожу пример: есть в нашем мире два человека по имени Билл. Один — Билл Клинтон, другой — Билл Гейтс. Кто из них более свободен в обществе? Даже будучи президентом США, Клинтон был свободен в той мере, в которой обслуживал интересы собственников Америки — да и то не более 8 лет! А Гейтс со своими капиталами свободен всегда. Клинтоны приходят и уходят, а Гейтс остается. Наличие богатства и собственности, которую он контролирует, делает главу корпорации Microsoft абсолютно независимым от рейганов, клинтонов, бушей...

СОЦИАЛИЗМ БЕЗ КАПИТАЛИЗМА ЖИТЬ НЕ СМОЖЕТ. И НАОБОРОТ

В чистом виде это, конечно, конфликт двух систем. Но, на мой взгляд, компромисс между ними всегда возможен ценой разумных уступок. Он выражается в понятии «социальное государство». На каждом этапе истории образуется своя конфигурация капиталистического и социалистического начал. Если государство начинает делать реверанс в пользу социализма, то падает производство, уменьшается валовой продукт, соответственно, беднеют люди. Если государство дает обратный ход, идет на поводу у крупных собственников, это оборачивается кризисами перепроизводства, социальным напряжением и другими неприятными вещами. Значит, задача государства состоит в том, чтобы искусно балансировать и между интересами собственников-производителей, и интересами общества в целом. Правительство, которому по силам решить данную задачу, достойно уважения. Те политики, кому эта задача не по плечу, остаются за бортом истории.

Капитализм без социализма нежизнеспособен и наоборот. Поэтому постоянно нужно искать баланс, чтобы эти два начала могли взаимодействовать. Не могут все люди одновременно быть свободными и богатыми, как утверждают социалисты. Это утопия. Но ценность любой утопии в том, что она фиксирует недостижимый идеал, стремление к которому меняет сознание людей. Общемировые последствия социализма хорошо известны. Капитализм за рубежом был вынужден пойти на уступки трудящимся: уменьшение продолжительности рабочего дня, акционирование собственности, социальные пакеты... Капиталисты поняли: если вовремя не предпринять определенных шагов, пожар мировой революции может охватить и благополучные страны.

Социализм хорош морально, духовно, но, увы, несостоятелен с экономической точки зрения. Когда вместо изобилия продуктов и промтоваров у вас только большое количество продовольственных талонов и карточек, тогда людям не до высоких материй в виде нравственности, искренности, психологического комфорта — вне зависимости от задействованных методов пропаганды. Идея, даже самая привлекательная, может быть на какое-то историческое время принята обществом или навязана ему. Так было на протяжении 70 лет социализма в нашей стране. Но если идея расходится с жизненными требованиями, вступает в конфликт с жизнью, то результат будет только один: жизнь выйдет победительницей. Мировая история — лучшее тому подтверждение.

Социализм с сытым желудком в советском смысле невозможен. Но если говорить об уровне социальной защищенности и обеспеченности людей, к примеру, в капиталистических странах Северной Европы, то их вполне можно назвать социалистическими. Потому что человек там максимально защищен. Да, в этих государствах нет такого рая, о котором писал Маркс в своих трудах. Но по факту того, что достигнуто в плане заботы о человеке на планете Земля, эти страны показывают всем пример.

РУССКИЕ НЕ КИТАЙЦЫ

Разворот в сторону социализма сегодня мне кажется невозможным. Вижу это по студентам: социалистические ценности их не вдохновляют. Да и социологические опросы свидетельствуют: в споре «идея или колбаса» современное общество выбирает второе. Тем более что сегодняшний социум — это общество потребления, занятое в первую очередь погоней за материальными атрибутами жизни. Возможна ли новая социалистическая революция в Европе? Вряд ли. Сегодня Европа больше озабочена крахом мультикультурализма, противостояние идет по линии мигрантов и коренных жителей. Если социальные волнения и случаются, цель их — привлечь власть к решению насущных проблем цивилизованным путем. Призывов к социалистическому развороту как-то не слышится, лозунгов «Фабрики — рабочим!», «Землю — крестьянам!» что-то не наблюдается.

Многие полагают, что нашей стране следовало бы пойти по китайскому пути реформирования социализма. Он позволяет, сохраняя ведущую роль коммунистической партии, «развязать руки» частному бизнесу. Смотрите, дескать, и страна успешно продвигается к рыночной экономике, и от социалистических принципов не отступают. Наверное, такая модель развития возможна лишь благодаря китайскому менталитету. Другими словами, благодаря некоторому общественному договору внутри страны, который невозможно воплотить без ментальности самих китайцев. Сомнительно, что для России китайский путь был бы наилучшим выходом, принес бы результаты. Россияне далеко не китайцы — культурно, исторически, ментально. Все-таки начиная с Петра I мы ориентированы на Запад, Россия хоть и другая, но все же Европа!

ЛЕНИН НЕ ГРИБ

Владимир Ленин по-прежнему остается неотъемлемой частью революции. То, что его образ в начале 90-х низвели до «гриба» (Ленин-гриб — телевизионный сюжет-мистификация, подготовленный музыкантом Сергеем Курехиным и журналистом Сергеем Шолоховым, в котором рассуждалось о том, что Владимир Ильич из-за употребления галлюциногенных грибов сам превратился в гриб — ред.), — это временная естественная реакция на лакировку образа вождя в годы социализма. Я никогда Ленина не считал ни грибом, ни злодеем. Ленин — выдающийся политический деятель, человек, без которого не было бы современного российского государства. Мы все выросли из социализма, и современная Россия — правопреемник Советского Союза.

Ленин поверил в утопию больше, чем она того стоила, стал заложником своей же идеологии. Существует немало версий, почему он замышлял революцию: мстя за старшего брата; руководствуясь собственным тщеславием и властолюбием; отрабатывая немецкие деньги... Думаю, не в этом дело. Причина Октября и его победы в другом. Вспомним ситуацию в стране к октябрю 1917 года. Государство в преддверии национальной катастрофы: двоевластие, социальные волнения, угроза краха в войне и потери российской государственности... Большевики оказались в нужное время в нужном месте. Измученная, исстрадавшаяся Россия выбрала их заманчивые посулы и лозунги. Ведь российскому сердцу журавль в небе всегда ближе, чем синица в руках.