С 28 апреля по 4 мая на острове Ольхон прошла Байкальская школа для стипендиатов Оксфордского Российского фонда «Социальный факт и его интерпретация в исследовании и научном тексте».

За этой формализованной фразой скрывается удивительное и необычайное научное приключение, приправленное байкальским воздухом, впечатлениями от пребывания в Иркутске и его окрестностях, встречами с потрясающими людьми!

Но постараюсь быть последовательной. В феврале 2012 года Оксфордский фонд объявил конкурс на участие в научной школе. От имен преподавателей и названий исследовательских организаций захватывало дух! Илья Ефимович Штейнберг (Москва, Саратов, Манчестер), автор культовой книги по методике полевых исследований; Виктор Михайлович Воронков, директор Центра независимых социологических исследований (Санкт-Петербург), и целая плеяда сотрудников Центра независимых социальных исследований и образования: Михаил Яковлевич Рожанский (директор Центра, под чутким руководством которого школа состоялась во всех смыслах), Сергей Федорович Шмидт (тот самый – второй блогер Сибири!), Екатерина Геннадьевна Боярских (гений филологии, член Союза писателей РФ).

Отправив эссе на конкурс, я с нетерпением ждала результатов. И, о чудо! Шорт-лист действительно приятно удивил: из двадцати вакантных мест слушателей школы иногородние заняли восемь, причем пятеро из них оказались моими знакомыми, что не могло не добавить к радости «со-участия» радость долгожданной встречи. Представлять Казанский университет выпала честь мне и студентке отделения социологии Алсу Юзекаевой.

Продуманные сборы (погода в Прибайкалье удивительна и непредсказуема), три дня в пути (да здравствуют «Российские железные дороги»!), десятки сменившихся попутчиков – и вот мы на месте! Старинный Иркутск поразил уютными деревянными домиками с изысканной резьбой, ухоженностью и чистотой улиц, множеством оригинальных памятников архитектуры. Дорога в поселок Хужир, который располагается в «сердце» Ольхона, заняла восемь часов: восемь шумных, разговорчивых, занимательных, ознакомительных, наполненных вкусом загудая (салат из байкальской рыбы омуля) и поз (не подумайте плохого – это название бурятского блюда) часов. Усадьба, в которой прошла наша «академическая тусовка», состояла из резных деревянных (полностью подпадающих под определение «пряничных») домиков и стояла прямо на берегу Байкала.

Семинары и лекции, мастер-классы и лаборатории были всего лишь подступом к дискуссиям и беседам, которые с поразительной мобильностью перемещались из горниц в трапезную, из трапезной – на байкальские просторы, оттуда – на скамейки, поближе к греющимся на солнце котам. Непрерывный (и, надо сказать, до сих пор не прекращающийся) процесс осмысления/переосмысления/забывания/познавания, безграничная «академическая» влюбленность в наших мэтров, восторженность природно-ландшафтно-социальным контекстом – вот лишь приблизительные наброски к описанию исследовательской эйфории, которая, признаться, не отпускает до сих пор. Гипотезы и наблюдения (включенные и не очень), всевозможные теории и нарративы устной истории, методики анализа источников и «восьмиоконная модель выборки», академические и дружеские связи – вот что резко увеличивало вес нашего интеллектуального багажа, когда мы с тихой грустью прощались с Байкальской школой, втайне мечтая вернуться на Ольхон еще много-много раз.

Хочу выразить огромную благодарность руководству и координаторам Оксфордского Российского фонда, который своей деятельностью вдохновляет и придает новый импульс жизни.