Гораздо важнее, кто дал импульс гению, чтобы он начал творить
Часто думаю: дай бог, чтобы все это безумие поскорее закончилось. С другой стороны, понимаю: в нашей культуре произойдет много перемен, появятся новые мощные произведения. Даже не сомневаюсь в этом. И в литературе, и в музыке, и в живописи.
Убежден, искусство выше политики. Иначе как объяснить, что не общавшиеся друг с другом люди из разных стран вдруг одновременно чувствовали сигналы откуда-то из космоса, помогавшие понять природу мироздания? У Сергея Прокофьева и английского композитора Уильяма Уолтона есть невероятно похожие, словно под копирку написанные формы скрипичного и альтового концертов. Они не встречались, даже не переписывались, а вот такое удивительное единение, совпадение в звучании. Ну как?!
Кто объяснит, почему у Рихарда Штрауса в "Метаморфозах" в финале очень-очень тихо проходит тема траурного марша из Третьей, напомню, "Героической" симфонии Бетховена? Произведение Штраус закончил весной 1945-го, за месяц до падения Берлина. Сохранилось рабочее название — "Реквием по погибшей Германии". Как выяснилось, композитор все-таки ошибся: его страна проиграла, но не погибла.
Вот и сейчас не надо торопиться, говорить о чьей-то победе или поражении. Давайте обратимся к вечным ценностям. Музыка — из их числа.
— Тогда последний вопрос. Есть жизнь после семидесяти, Юрий Абрамович?
— Позвоните через недельку, смогу точнее ответить.
А если без шуток, мотивация не пропала. Жду нового для себя, верю в успех тех, кто мне близок, с кем нахожусь на одной волне.
По-прежнему хочу чуда. Вот если бы в мой день рождения прекратилась жуткая кровавая катавасия... Но этого, увы, не случится. Значит, будем жить. С надеждой дожить.
Мне нужно видеть цель, быть чем-то по-настоящему увлеченным. Конечно, мечтаю, чтобы Чайковский сочинил для меня концерт. Петр Ильич. И Брамс тоже, и Рахманинов. Прекрасно, когда есть возможность играть шедевры. Когда-то я записал альтовый концерт Шнитке. Гениальное произведение! Альтовый концерт Бартока играл с оркестром Берлинской филармонии. И Губайдуллину, и "Стикса" Гии Канчели… Недавно самоуспокаивался: мол, успел кое-что сделать на этом свете. Но это не повод расслабляться, держу себя в состоянии постоянной готовности. Как это называется по-английски, когда аппаратуру ставят на паузу? Stand by. Вот!
Надо постоянно ждать. Помню слова Ростроповича, который говорил: играй все, что для тебя пишут. Если перестанешь, и писать не будут.
— Воспользуюсь еще раз заморской лексикой: какой-то deadline себе ставите?
— Нет, о крайнем сроке или финальной точке не думаю. Конечно, бывают разные физические состояния, но такого нет, чтобы хватит, я все уже сделал. На кнопку stop давить точно не собираюсь. Как говорится, еще не вечер.
— Но на все интервью вам хватило лишь восьми сигарет. Как-то скромно. По вашим прежним меркам.
— Да? Неужели считали? Вы не видели, сколько я успел выкурить с утра, не знаете, сколько еще изведу до ночи. Нет, я обороты не сбавляю. Ни в чем!