Из Ленинграда в Казань с эшелоном Академии наук мы выехали по «Дороге жизни» (в народе ее называли и «Дорогой смерти» – столько на ней погибло людей) 24 июня 1942 г., пережив самую страшную зиму 1941 – 1942 гг. […]

Все свободное время я проводил в читальном зале университетской библиотеки, где зимой, хотя и не топили, можно было удобно заниматься, благодаря внимательной помощи библиотечных работников. Чернила я носил в чернильнице XVII века, которую мне подарил местный коллекционер Коровин. Чернильницу я прятал на груди, чтобы не замерзли чернила. […]

В Казани, а точнее в читальном зале библиотеки Казанского университета мною было написано несколько статей для Исторического журнала (1943, кн. 1 и кн. 7), «Звезды» (1943, № 1), собран материал для докторской диссертации и написаны книги «Национальное самосознание древней Руси» (Л., 1945) и «Новгород Великий. Очерк истории культуры Новгорода XI – XVII вв.» (Л., 1945). Небольшие книги эти, давшиеся мне все-таки очень нелегко, вышли, когда Институт русской литературы вернулся из Казани в Ленинград […].

Казанский период в моей жизни был очень, конечно, тяжелым. Приходилось много работать и восстанавливать в трудных условиях свое здоровье, подорванное сперва в лагерях, а потом в условиях преследований тридцатых годов и в ленинградской блокаде.