Мау предложил новые критерии оценки вузов

На днях Минобрнауки обнародует результаты второго мониторинга вузов. Что надо учитывать при их оценке? Почему в России учиться хотят в государственных вузах, а лечиться – у частных врачей? Об этом и многом другом «Российской газете» рассказывает ректор Российской академии народного хозяйства и государственной службы при Президенте РФ Владимир Мау.

– Владимир Александрович, какой показатель работы вуза вы считаете главным?

– Уровень налогов, уплаченных выпускником в течение первых трех или пяти лет. Мы обсуждали это с руководителем Федеральной налоговой службы, получили поддержку и прорабатываем механизм оценки вузов через объем совокупных налогов. Этот критерий покажет не только трудоустройство, востребованность, законопослушность выпускника.

– Когда он войдет в мониторинг?

– В мониторинг его вводить не надо, он технически сложен, в отличие, скажем, от ЕГЭ при поступлении. Собрать данные о размере всех уплаченных налогов, особенно для выпускников прошлых лет, непросто, плюс есть проблема закрытости персональной информации. Чтобы подсчитать все налоги, надо знать ИНН всех выпускников, на что требуется их согласие. Но этот показатель более интересный, чем просто сам факт трудоустройства, которые сейчас учитывает мониторинг Минобрнауки. Он используется при рейтинговании ведущих бизнес-школ во всем мире, программ MBA. И общественные организации, которые оценивают вузы, могли бы им пользоваться.

– Сколько ваших выпускников идет на госслужбу?

– Основной массой наших слушателей являются государственные и муниципальные служащие, то есть они уже имеют высшее образование и приходят на программы второго высшего образования или дополнительного. Если же говорить о студентах, пришедших после школы, то здесь процент небольшой – порядка 10 процентов в Москве, больше – в региональных филиалах. У нас учится примерно 200 тыс. человек, половина из них получает послевузовское образование, еще 55 тыс. – второе высшее плюс разные формы дополнительного образования. Примерно 35 тыс. человек получают первое высшее образование.

Средний балл ЕГЭ у нас высокий – около 90. Каждый год в магистратуре открывается полтора-два десятка новых направлений, в бакалавриате – 4–5. Хороший университет должен ориентироваться не на спрос сегодняшнего дня, а на те специальности, которые будут востребованы через пять–десять лет.

– Как узнать о них, если в стране нет прогноза рынка труда?

– К будущему прогноз отношения не имеет. Умные и трудолюбивые люди всегда востребованы. Задача вуза – собрать умных людей и помочь им адаптироваться в жизни. А на каком первоисточнике тренироваться – на «Капитале» Карла Маркса или «Рассуждении о методе» Рене Декарта – совершенно неважно. И потом, не забывайте, будущее непредсказуемо. И это делает нашу жизнь интересной.

– Что надо сделать нашей высшей школе, чтобы занимать такие же высокие места в рейтингах, как Стэнфорд, Гарвард?

– Рецепт один – много работать. Количество хороших вузов зависит от отношения общества к знанию, науке, от эффективности менеджмента и от того, насколько терпим плохой менеджмент. Почему Стэнфорд оказался в первых строчках рейтингов? В Стэнфорде в свое время оказался очень динамичный менеджмент, и когда после Второй мировой войны появился большой спрос на разработки для предприятий ВПК западного побережья Америки, именно Стэнфорд получал значительные заказы.

– Есть ли надежда, что наши негосударственные вузы хоть когда-нибудь попадут в рейтинги?

– Задача вхождения в рейтинги, безусловно, важная. Но ее нельзя фетишизировать. Кстати, на западе те университеты, которые занимают высокие места в рейтингах, никогда государственной поддержкой не пользовались. И Стэнфорд, и Гарвард, и Оксфорд, и Массачусетский технологический университет – частные вузы. И если государство дает какому-то вузу больше денег, совсем не значит, что он займет высокую позицию в рейтингах. В России традиционно доверяли частному врачу, но государственному университету. Частный вуз не очень вписывается в традиции российского спроса на образование.

Вообще, секрет успеха университета – в способности привлечь лучших студентов.

– 60-70 тыс. рублей в год, которые отпускаются на одного студента, достаточно, чтобы дать им хорошее образование?

– Нужен индивидуальный подход к каждому вузу или жесткое разделение переменных и постоянных затрат. Переменные – на учебу – могут быть одинаковыми, а постоянные – на содержание зданий – разными. Нельзя подходить к вузам с точки зрения частной коммерции. Не следует переносить механизм торговли услугами и товарами на конкурентном рынке на сектор, который занят инвестициями в человеческий капитал. Если вы считаете, что вуз не нужен, его надо закрыть. Если вуз нужен, но работает неэффективно, можно сменить руководство, объединить, реорганизовать.

– А к новому закону «Об образовании» у вас замечания есть?

– Это неплохой закон. Но для меня ключевой проблемой является философский вопрос отношения к образованию. Образование – это прежде всего общественное благо, и уже во вторую очередь услуга. Если это общественное благо, то надо говорить об инвестициях в образование, а не о расходах на него.

В законе много говорится об аккредитации, а потом аккредитованные вузы вдруг оказываются неэффективными. Выходит, процедуру аккредитации надо дополнять мониторингом, который в судьбе вуза начинает играть более значительную роль. Закон говорит о независимой оценке качества. Но результаты независимой оценки не влекут за собой приостановление или аннулирование лицензии, приостановление государственной аккредитации. А зачем ее тогда проводить? Одним словом, нюансов много.

Беседовала Ирина Борисова

Оригинал статьи: http://www.rg.ru/2013/10/29/mau.html