Перед Новым годом хочется вспомнить о том, что было радостного в старом. Вот уже два года праздник в моей жизни бывает два раза в неделю – это занятия итальянского языка.

 Идея курсов несколько лет назад родилась у Лилии Иликовой, её поддержала директор учебного центра «Современная филология» Гульнара Галиуллина. Занятия у нас ведут замечательные и очаровательные «итальянки» - Энже Дусаева и Лейла Габдрахманова, и совсем настоящие молодые итальянцы – в этом году, например, это был Паоло Антониотти, для которых часто это первый, но успешный преподавательский опыт. Недавно благодаря приезду в КФУ итальянских студентов Ителя Ческа, Паоло Антониотти, Джонатана Пеше и Элены Ревелли была реализована ещё одна давняя идея Лилии Иликовой - проект «Итальянский клуб Studiare». Каждую среду изучающие язык и те, кого называют суровым словом «носители» языка, общались в «Циферблате».

В этом же году произошли такие значительные события в итальянско-казанских отношениях, как заключение договора с Университетом для иностранцев в Сиене, приезд Директора Института итальянской культуры в Москве Адриано дель Аста и его визит в наш Итальянский центр.

А у нескольких студентов (как приятно почувствовать себя снова студенткой – прибежишь после своих занятий и тестов, не успеешь как следует подготовиться, и прячешься на последней парте) этого курса, в том числе у меня с дочерью, главным событием стала поездка на учебу на Сицилию в «Бабилонию», школу-партнер наших курсов.

«Бабилония» расположена в центре Таормины, «буржуазного» курортного городка. Занятия проходят на вилле «Каза Силва», рядом с древнегреческим театром. Её окружает роскошный сад с цитрусовыми деревьями, пальмами, магнолиями, араукариями – и часть занятий проходит здесь, так что озарение, какую выбрать форму глагола, приходит тогда, когда на тебя падает небольшой апельсин. Окна школы выходят на бухту Наксос и вулкан Этну. За месяц, проведенный на Сицилии (две недели в Таормине, и две недели в путешествиях в том числе по таким местам, по которым точно не ходили ноги россиян) мы стали, как крутые сицилианцы, каждое утро смотреть на Этну: если дым серый - все в порядке, а если белый – жди приключений. Увы, нам не повезло, Этна при нас не извергалась. Было, на радость нам, только маленькое землетрясение.

Директор и душа школы - Алессандро Адорно, он подобрал великолепных педагогов. Мне особенно интересна была их методика. Наши утренние занятия включали в себя «Анализ языковых структур» и «Коммуникативные задания» - тут студенты свободно общаются, без исправлений учителя. В группе было по 7-8 человек из разных стран – Австрии, Австралии, Америки, Чили, Франции, Швейцарии – и общего языка, кроме итальянского, не было. Даже при выяснении проблем: когда раскованный двадцатилетний американец Майкл заявил мне, что он приклеил картинки к стенгазете, а я должна теперь поползать, чтобы собрать мусор с пола, мне пришлось активизировать многое в моем итальянском, чтобы объяснить, насколько он не прав. А когда чилиец влюбился во француженку, то языком любви тоже пришлось быть только итальянскому. Мы участвовали в инсценировке ситуаций, которые после окончания занятий были вполне возможны в реальном общении. Вообще для каждого (!) студента составляется при поступлении индивидуальный план в соответствии с его проблемами в языке, и на чем-то вроде педсоветов обсуждаются и регистрируются достижения студента в течение недели. Какая жалость, что у нас, загруженных выше головы, нет возможности таким образом «вести» студентов через все университетские годы! А ведь это показатель высшего профессионализма – не случайно школа считается одной из лучших в Италии. Когда преподаватели узнали, что я их коллега, то коммуникативный курс в нашей группе был перестроен под меня – например, мы вне плана изучали систему образования в Италии. Как говорят в этой школе, «для нас студент- это «примадонна» в классе».

После сиесты (дело святое, Юг погружается на три часа в мертвенный сон) были дополнительные занятия: изучали итальянскую музыку, готовили  капонату (овощное рагу, но лучше), смотрели фильмы.

А потом наслаждались Таорминой. Город построен до нашей эры на горе Тауро, на берегу Ионического моря. Представьте себе почти отвесную скалу. В самой её середине распласталось несколько улиц. Чтобы зайти в наш дом, нужно было подняться с улицы на 80 ступенек. Прогуляться в соседний городок на вершине скалы – 2500 ступенек, спуститься на пляж - 1100. Это замечательно, потому что после прогулки можно было разрешить себе сладости: арабы-завоеватели оставили сицилийцам такие торты кассата и «канноли» (трубочки с кремом из рикотты), такие бискотти, фигурки из марципана, шербет со льдом, который называется «гранита» и по легенде сделан из снега Этны, которые не приснятся в самом сладком фантастическом сне.

Но самое интересное - итальянцы. По вечерам они выходят семьями на прогулку по главной улице. Почтенные матери семейств с великолепными прическами (однажды дама лет 70 остановила у магазина свой мощнейший мотоцикл, сняла шлем одного цвета с туфельками и сумочкой, а под ним…оказалась прическа, как для торжественного приема. Как им это удается?), благообразные пожилые сеньоры, за ними молодое поколение с двумя-тремя детишками. Слышны неаполитанские песни, тарантеллы и - представьте себе – классическая музыка!

И очень быстро с итальянцами складываются приятельские отношения. Дружелюбие и приветливость, искренность, умение быть счастливыми помогут Италии выплыть из любого кризиса.

В Таормине и многих итальянских городках нет тротуаров. Первые дни, если нам сзади сигналила машина, то мы в страхе отпрыгивали, потому что в России это значит: «Сгинь с дороги, корова». Но в Италии … это «Чао, белла!» - «Привет, красавица!» Вернувшись в Россию, я долго гордо не реагировала на гудки машин, пока не поняла, что «белла» или не «белла», но здесь задавят. В маленьком городке в самом центре Сицилии незнакомый человек долго смотрел, как мы пытаемся сфотографироваться вместе с пейзажем – и не выдержал. Оказалось, что он профессиональный фотограф. Сначала словами и руками (итальянцы говорят руками больше, чем языком – поэтому итальянский так легко учить) пытался объяснить, как нужно позировать, но понял, что мы бесперспективны, попросил камеру и около получаса с удовольствием и просто так запечатлевал нас на фоне гор и башен. В Таормине мы каждый день ходили завтракать в одно и то же кафе. В день отъезда попрощались с официантом, вышел хозяин, и нам долго махали вслед, вытирая слезы. Изумленные, мы отправились в кондитерскую, в которой каждый день набирали сладости. Хозяин переживал так, будто мы его лучшие друзья, и выдал бесплатно пирожных – ведь там, за пределами Таормины, мы погибнем без их замечательных бискотти, а небольшой пакетик поможет продержаться хотя бы пару дней. Размышления о том, стоит ли подкрашиваться перед вечерним ритуальным променадом по главной улице (какая-де разница, нас здесь никто не знает), прекратились быстро: нас приветствовали мама хозяина квартиры (а мама в Италии – отдельный разговор, наш Эммануэль с таким ужасом сказал, что МАМА будет приходить проверять порядок, что мы застилали кровати, как в казарме, – оказалось, приятная и нестрашная женщина), врач, с которым мы разговорились в кафе, девушка, которую мы встречали каждое утро – она выгуливала собаку, её собака…

Когда в Казани случилась трагедия 17 ноября, то «Бабилония» откликнулась одной из первых – они спросили, нет ли среди погибших близких и передали всем казанцам соболезнования. А вчера пришла открытка: «Auguri a tutti i nostri amici in Russia! Buon Natale e Felice Anno Nuovo». И подпись «BABILONIA». Это щедрые итальянцы поздравили нас всех.

 Но помните: самые замечательные «приключения россиянцев в Италии» возможны только если вы говорите с итальянцами на их языке.