07 февраля 2013
ДЕБАТЫ "О НОРМАЛИЗАЦИИ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ГЕРМАНИИ: ИДЕНТИЧНОСТЬ И "МЯГКАЯ" ГЕГЕМОНИЯ"

6 февраля, состоялась лекция д.и.н., профессора ННГУ и Свободного университета Берлина Андрея Макарычева:

ДЕБАТЫ "О НОРМАЛИЗАЦИИ И ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА ГЕРМАНИИ: ИДЕНТИЧНОСТЬ И "МЯГКАЯ" ГЕГЕМОНИЯ"

По словам лектора, дебаты о нормализации объединяют Россию и Германию. В процессе дебатов нормализации и возвращения к нормальному состоянию формируется международная идентичность двух стран. Хотя Россия и Германия не могут найти нормальный язык международной коммуникации, дискурсы двух государства строятся вокруг концепта нормализации. Германия преодолевает травму раскола середины 20 века через воссоединение, а Россия преодолевает травму «величайшей геополитической катастрофы 20 века»: распад СССР главное травматическое событие, которое требует нормализации и возвращения к состоянию.

Академический смысл дебатов о нормализации: проблема соотношения структур  агентов – есть ли в структуре Международного общества устойчивые представления о «нормальных» государствах и должны ли агенты (отдельные государства) адаптироваться к данным нормам?

Автор предложил два кластера теорий и их рецепты адаптации к «норме»:

Реализма:

Изменения международных структур заставляет правительства уделять большее внимание собственным стратегическим интересам. Интерес – главный концепт, вокруг которого строятся основные смыслы. Германский дискурс более реалистичен, чем российский. В России 90-х не было дебатов о национальных интересах, а только о национальной идее. Дискуссии о цивилизационной принадлежности, которые были популярны в середины 90-х, стоят за идеи, а не за интересы.

Источники «нормальности» - максимизация дивидендов в рамках или за рамками международных институтов + self-confidence. В Германии не прилично говорить об односторонней дипломатии. Для России это поведение является нормой: великие державы должны действовать в одиночестве. Россия действует в тех МО институтах, в рамках которых она будет лидером. Так Россия стремится строить двусторонние отношения с европейскими странами, минуя Брюссель.

Модели:

Для Германии:

А. консолидация (про)германской Европы, балансирующей США: между Германией и США существуют противоречия, которые становятся очевидными например во время войны в Ираке, когда Германия и Франция отказались участвовать в конфликте.

Б. формирование германской и французской Европы: эта модель может поставить под вопрос единый проект ЕС. Однако очевидно, что даже в международной политике у двух стран разные интересы и направления. Например, Франция заинтересована в средиземном регионе. Германия ориентирована на восточноевропейское партнерство и Центральную Азию.

Для России:

А. многополярность: одна из ведущих моделей, на которую ориентируется Кремль. Однако, существует опасность, что статус России в данной модели сведется к статусу младшего брата Китая.

Б. зоны влияния: идея стала результатом некой политической корректности. Отсылает к опыту холодной войн и противоречит духу 21 века, но в выступлениях дипломатов ЕС можно понять, что ЕС нацелен на геополитическую схватку с Россией за Украину, Белоруссию и Молдову.

В. Новый «концерн великих держав» great power management: Россия считает этот вариант идеальным – олигархическая модель международных отношений. Однако Германия однозначно против такой модели: во-первых, эта модель будет означать понижение статуса тех стран, за которые ЕС активно борется (Польша, Украина и т.п.), во-вторых, Германия не готова признать Россию великой державой. Изменились представления о великой державе, статус которой не всегда ассоциируется с наличием ядерного оружия.

Россия как «нормальная великая держава»:

  1. Снижение роли идеологических аргументов во внешней политике: отход от идеологии и переход к прагматическим аргументам. Нормальность ассоциируется с прагматизмом. Идеологический мотив не ушел, но понижен в своем статусе. Однако, практика показывает, что основные конфликты связаны в первую очередь с прагматическими интересами энергетической безопасности.
  2. От имперскости – к геоэкономике: характер словесных игр. Путин упомянул, что проект евразийского союза и т.п. имеют под собой политический мотив, а до реализации очень далеко.
  3. Концерн великих держав – особенно после агуста 2008 г. этот дискурс начал приобретать особое значение. Российская дипломатия использовала конфликт с Грузией как доказательство того, что необходима новая модель МО, основанная на власти великих держав.
  4. Суверенное равенство и «уважение» (пост-колониальная риторика).

Германия:

политические качества дебатов о нормализации в Германии:

  1. Национальные интересы, но не те, которые раньше погубили страну. Если раньше интересы состояли в экспансии и проекции силы, а в том, чтобы защитить себя от «попрошаек», как Греция, то есть стараются защитить свою экономику от соседей, которые посягают на «пирог».
  2. Возможность конфликтов: МО без конфликтов невозможна. Конфликты самые разные и с Россией по поводу зон общего соседства.
  3. Право выбора приоритета, то есть занятие политической позиции в отношении других стран (например, в отношении Грузии). Немцы оставляют за собой право выбора политических партнеров.
  4.  Дистанцирование от США. «старая Европа», которая не всегда понимает США и готова идти за Америкой.

Но в то же время:

Полноценное участие в совместном поддержании безопасности с партнерами по НАТО и ЕС, включая миротворческие миссии за пределами ЕС. Политика «ohne uns» подрывает международную репутацию и доверие к Германии со стороны союзников.

Либеральные теории:

Германия – “tamed power”  (укрощенное и укорененное государство, которое понимает последствия ВВ2) и структурные перемены не заставят её отказаться от уже приобретенной идентичности, глубоко вобравшей в себя: пост-наиональные ценности, укорененность в европейском политическом сообществе и следование гуманитарным императивам (отличным от национальных интересов). У Германии не может национальных интересов.

Альтернативная концепция – нормативность

 

Данная модель может быть реализована только в компромиссном варианте. Украину необходимо наказывать за дело Тимошенко и т.п. и у ЕС существует набор санкций против (недемократических режимов) правительств, которые не следуют демократическим правилам, на практике невозможно, так как санкции не смогут дать результата, в котором будет заинтересован ЕС.

Как наказать правительство, чтобы инетересы бизнеса не пострадали.

Как быть по отношению к России, что делать при всем понимании проблем режима в России с проектами, которые уже запущены.

То есть либеральная парадигма не дает ответов на практические вопросы в отличие от реализма.

В отношении России и Украины используются разные дискурсы и репертуары.

Возможен ли компромисс в форме кооперативной гегемонии.

Выводы:

Источник информации: Сотрудник ИСИМО Галиндабаева В.